Ногай — Из «Летописи Бейбарса»
В 692-м году (=12 дек. 1292 – 1 дек. 1293 г.) Ногай отправил жену свою Байлакхатунь к царю Токте с посланием, которое она повезла к нему, и с указанием, которое он ей поручил передать ему. Когда она прибыла в орду, то он встретил ее с почетом и ублажал ее пирами и подарками. Так она пропировала несколько дней. Потом он спросил ее о причине ее прибытия. Она ответила ему: «отец твой говорит тебе, что на пути твоем осталось еще несколько терну; так ты очисть его». А что это за терн? Спросил он. – Тогда она назвала ему эмиров, которых ей указал Ногай, как-то: Кильтикая, Ютука, Каракуюка, Маджара, Баринтокту. Куби, Юку, Туратемира, Алтемира, Туку, Байтару, Баймеликтемира, Байтуктемира, Байгурактаджи, Баруха, Малджуку, Бурулги, Кунджука, Судука, Карад- жина, Хаджари, Ишку и Баянджи. Это те, которые соединились с Тула- бугой против Ногая. Когда она передала ему это послание и сообщила ему это словесное поручение, то он (Токта) потребовал к себе этих эмиров одного за другим и умертвил их всех. Байлакхатунь вернулась к Ногаю и сообщила ему об умерщвлении их. Тогда улеглось беспокойство его и прекратилось опасение его. Получили (тогда же) силу дети и внуки его, а было у него детей мужского пола трое: Джека, Тека – оба сына были от одной матери – и Турай от другой жены, да дочь, по имени Тугулджа, и сын дочери, который назывался Актаджи. Дочь эта была замужем за некиим Тазом, сыном Мунджука. Усилилось могущество их и окрепли власть и значение их.
В 693 году (=2 дек. 1293 – 20 нояб. 1294 г.) Ногай, сын Татара, сына Могола (sic), сына Чингизхана, правитель в Северных областях, казнил множество татар. Мы уже говорили о том, как он выдвинулся и усилился в этих странах, благодаря жене царя их Менгутемира, по имени Джид- жекхатуни. Она правила (государством) во времена мужа своего и в царствование Туданменгу, севшего на престол после него. Стал им в тягость гнет ее, и они пожаловались на нее Ногаю, который приказал задушить ее. Она и была задушена… <…>
В 697 году (=19 окт. 1297 – 8 окт. 1298 г.) началась вражда между Токтой … и между Ногаем по (разным) причинам, из которых одна та, что Байлак, жена Ногая, стала бояться двух сыновей его (Ногая), Джеки и Теки, которые выказывали ей непочтение и презрение; она настроила против них Токту и послала к нему подстрекать его против них. Другая причина та, что некоторые эмиры Токты почувствовали страх вследствие одного дела, дошедшего до них о нем, покинули его и ушли к Ногаю, который принял их (у себя), обласкал их, отвел им места на своей земле и одного из них, Таза, сына Мунджука, женил на дочери своей. Токта послал (к Ногаю) требовать их от него, но тот не выдал их ему. Это разгневало его (Токту) и раздражило.
В этом же (697) году царь Токта, сын Менгутемира, царь Татарский, отправился на войну против Ногая и сыновей его, когда они выказали ему сопротивление и выступили против него врагами, а это (произошло) оттого, что Ногай долгое время был правителем царства, неограниченно распоряжавшимся Берковичами, смещал тех из царей их, кто ему не нравился и ставил (тех), кого сам выбирал, как мы уже сказали выше, да хотел, чтобы это так продолжалось (и впредь) и чтобы он (Ногай) оставался правителем этих стран. Но Токте не понравилось быть подвластным ему; он старался сразиться с ним и хлопотал о войне с ним. Дошло до Ногая и сыновей его известие о приближении его (Токты) к нему и о намерении его воевать с ним (Ногаем) и собрал он войска, бывшие ири нем, да тьмы, находившиеся под его начальством, и предводителей, присоединившихся к нему и подчинившихся ему… Каждый из этих двух двинулся, чтобы устремиться на своего противника. Они сразились при реке Яса (Аксай?), лежащей между владениями Токты и владениями Ногая. Токта и войска его потерпели поражение и обратились в бегство. Добежали они до реки Дона; часть из них переправилась через нее и спаслась, а часть бросилась в нее и утонула. Ногай приказал своим войскам не преследовать бегущих и не бросаться на раненых, захватил добычу, пленных и багаж (непрительский) и вернулся восвояси.
<…> Ногай, поразив царя Токту, овладел областями (его) и послал сына дочери своей в земли Крымские, чтобы собрать подати, наложенные на жителей его. Тот пришел в Кафу, а это город (принадлежащий) Генуэзским Франкам, между Стамбулом и между Крымом, и потребовал от ее жителей денег. Они угостили его, поднесли ему кое-что для еды и вино для питья. Он поел, да выпил вино и одолело его опьянение. Тогда они (жители) напали на него и убили его. Известие об умерщвлении его дошло до Ногая, деда его, который отправил в Крым огромное войско. Оно ограбило его (город Кафу), сожгло его, убило множество Крымцев, взяло в плен находившихся в нем купцов мусульманских, алланских и франкских, захватило имущество их, ограбило Сарукерман, Кырк-Йери (= Чуфуткале), Керчь и др.
В этом году (699 г. – Сост.) (=28 сент. 1299 – 15 сент. 1300 г.) царь Токта, сын Менгутемира, решился пойти войною на Ногая, чтобы отомстить ему и затушить огонь гнева своего. Случилось так, что несколько эмиров Ногаевых, на которых он вполне полагался и которые полагались на него, покинули его и ушли к Токте. Благодаря им, укрепилась его решимость и усилилось желание отомстить. <…> Оба войска сошлись в местности, называемой Куканлык, и сразились. Поражение постигло Ногая во время заката солнца. Сыновья и войска его обратились в бегство и разбрелись в разные стороны. Он же оставался на коне; но он уже был в преклонных летах и глаза его были покрыты волосами бровей его (мешавшими ему видеть); старость его одолела и ослабила его силу. Настиг его Русский из войска Токты; он (Ногай) сообщил ему, кто он такой и сказал ему: «не убивай меня, я Ногай, а отведи меня к Токте; мне нужно с ним сойтись и переговорить с ним». Но Русский не поддался его словам, а тотчас тут же отрубил ему голову, принес ее к царю Токте и сказал ему: «вот голова Ногая», Тот спросил его: «что же надоумило тебя, что это Ногай?» Тот ответил: «он сам мне поведал об этом и просил меня не убивать его, но я не послушался его и кинулся на него». Токта вознегодовал на это сильным гневом и отдал приказание насчет (казни) Русского. Он был убит за то, что умертвил такого великого по сану человека, а не представил его султану. Он (Токта) сказал: «правосудие требует смерти его, чтобы не явился снова кто-нибудь, который сделал бы подобное этому». Токта вернулся в свою ставку. <…> Что же касается сыновей Ногая и тех, которые уцелели из войска их, то они скрылись под прикрытием ночи и тайком пробрались через массы войск Токты, откликаясь их лозунгом, чтобы они их приняли за своих. Лозунг же их, как рассказывал один из очевидцев сражения, был Итиль Яик. Спасались они в эту самую ночь, ночью же двинулись в путь и вернулись восвояси. Из жен и детей их взято было в плен многое множество и несметное скопище. Они были проданы в разные места и увезены в (чужие) страны. В областях Египетских султан и эмиры накупили множество людей, которых привезли туда купцы. Они (пленные) добровольно приняли ислам; старательно и с любовью творили молитвы. (Таким образом) они стали поборниками религии и сподвижниками веры. Аллах предопределил, извод их из родины и пленение их из среды родичей и братьев, чтобы извлечь из их мраков неверия к свету веры и поставить их светочем ислама, и чтобы они острием меча защищали религию пророка – да будет привет ему! …
Из сыновей Ногая остался только младший, по имени Турай. Он (Токта) поставил Янджи, сына Курмыши, на место брата его Абаджи, а двух сыновей своих, Тукулбугу и Ильбасара, отправил во владения Ногая. Что касается Тукулбуги, то он утвердился в Исакчи, на реке Дунае и на местах, прилегающих к Железным Воротам, где находились становища Ногая, а Ильбасар устроился на реке Яике. Так перешли Северные области вполне к царю Токте.
Тизенгаузен, I, с. 108-112, 113-115, 117.
