Отклики в России на события 1876–1878 гг. на Балканах

ОТКЛИКИ В РОССИИ НА СОБЫТИЯ 1876–1878 ГГ. НА БАЛКАНАХ
…Но вот и в наше захолустье стали врываться струи иного воздуха и полегоньку нас пошевеливать…
Коробочник Михайла, который прежде носил платки с изображениями петухов, голубков и разных неведомых зверей и цветов, вдруг предлагает платки с изображениями «предводителей и героев сербского восстания в Боснии и Герцеговине, бьющихся за веру Христа и освобождение отечества от варваров». Ну, как не купить! За 20 копеек вы получаете платок, на котором отпечатана приведенная надпись и 12 портретов с подписями же – тут и «генерал М. Г. Черняев», и «Лазарь Сочица», и «князь Милан сербский».
На приезжей из Петербурга барыне – трехцветный сине-красно-белый галстух… Помощник начальника железнодорожной станции поступил в добровольцы и уехал в Сербию биться за веру Христа…
Сегодня в ночь забрали бессрочно-отпускных, в том числе и моего гуменщика Федосеича. Только что гуменщик спустил последнее «теплушко», прискакали с приказом из волости. Староста разбудил и меня, дело экстренное, приказ с «перышком». Бородка гусиного перышка прилеплена к сургучной печати, значит, гони, чтоб живої.. Нужно ночью сделать расчет, уплатить Федосеичу заработанное жалованье, поднести на дорогу водочки, поставить нового гуменщика. Прощаются, плачут, подводчик торопит, чтобы поспеть к свету в город: «беспременно приказали к свету быть». Федосеич тоже торопится, нужно еще заехать в деревню, рубаху переменить, сапоги и мундир захватить, с женой и детьми попрощаться…
Опять будят ночью. Приказ из волости – лошадей требуют завтра в волость, всех лошадей, чтоб беспременно к свету быть…
Ополченцев взяли.
Турок пленных в город привезли. Савельич не утерпел, отпросился в город сапоги покупать, но «умысел другой тут был»: Савельич ходил турок смотреть, калачик им подал.
— Сулеймана разбили,– докладывает староста Иван.
— Что ты!
— Я нарочно за тем и вернулся, чтобы вам сообщить… В городе флаги навешаны, богомоленье, во всех лавках газеты читают. Султана разбили…
Это было известие о поражении Мухтара-паши…
Коробочник Михайла принес военные картины, и «Чудесный обед генерала Скобелева под неприятельским огнем», и «Штурм Карса», и «Взятие Плевны». Все картины Михайла знает в подробности и, как прежде объяснял достоинства своих ситцев и платков, так теперь он рассказывает свои картины.
— Вот эта,– объясняет он в застольной собравшимся около него бабам и батракам,– вот это Скобелев – генерал. Плевну взял. Вот сам Скобелев стоит и пальцем показывает солдатам, чтобы скорее бежали ворота в Плевну захватывать. Вон, видишь, ворота, вон солдаты наши бегут. Вот Османа-пашу под руки ведут– ишь, скрючился! Вот наши Карс взяли, видишь, наш солдат турецкое знамя схватил!–указывает Михайла на солдата, водружающего на стене крепости знамя с двухглавым орлом.
— Это русское знамя, а не турецкое, – замечаю я.
— Нет, турецкое. Видите, на нем орел написан, а на русском крест был бы…
Опять Митрофаниха пришла. Еще письмо от Митрофана.
После обычных поклонов… он пишет: «мы пострадали на войне, приняли голоду и холоду при городе Карсе. Мы на него наступали в ночь с 5-го на 6-е ноября. Так как пошли наступать, нас турок стретил огнем, мы на евто не взирали, шли прямо на огонь ихний, подошли к крепости, лишились своего ротного командира и полковника и убили командира бригадного, ну наши солдаты не унывали и всех турок из крепости выбили штыками. Такая была драка, нашего брата много легло, ну турок наколотили все равно, как в лесу валежнику наваляли; ночь была холодная, раненые очень пострадали больше от холоду». И далее: «еще, милая моя супруга, уведоми меня, как ты находишься с детьми и все ли живы и благополучны; еще пропиши мне насчет коровы, продала или нет; если корова цела, то прошу не продавать, не обойдешься ли так как-нибудь, может Господь даст, не возвращусь ли на весну домой. А если трудно будет прожить, то продай сани, себя голодом не мори»…
Разнесся слух, что безземельных будут на турецкую землю переселять. У меня два мальчика служат: Михей и Матвей. Оба безземельные, незаконнорожденные… Когда разнесся слух… говорю Михею: вот, Михей, посадят тебя на землю, а ты ни косить, ни пахать не умеешь… Ничего, говорит, и там, в Турции, господа будут, и там прислуга нужна будет.
Вот он, практический русский ум!., а Матвей боится, не хочет, потому что в турецкой земле «на волах пашут»…
Но масса в общей сложности имеет совершенно определенные убеждения.
Турок надоел до смерти, все из-за его бунтов выходит. Но отношение к турку какое-то незлобивое, как к ребенку: несостоятельный, значит, человек, все бунтует. Нужно его усмирить… нужно «конец положить»… Никакой ненависти к турку, вся злоба на нее, на англичанку. Турка просто игнорируют, а пленных турок жалеют, калачика им подают…
Лошадей набирали для обоза… Правила о конской повинности составлены хорошо. Видно, что составляющие их имели в виду, по возможности, облегчить исполнение воинской повинности. Цены на лошадей назначены настоящие, а если принять во внимание, что на красоту, выездку, на года обращали мало внимания, то цены можно считать высокими, по крайней мере, для нашей местности. Притом же каждому предоставляется добровольно поставить лошадей, и тогда набавляется 20% к назначенной цене… Составлявшие правила, очевидно, понимали, что не следует наперед бесполезно разорять людей, на которых падет вся тяжесть войны. Но исполнители, ближайшие начальники, старшины, старосты ни о чем этом не думают, знают только одно: «гони, приказано»…
Призыв бессрочно-отпускных, призыв ополченцев – все это было совершенно великолепно. Все было вышколено, дисциплинировано, и я думаю, что ни в какой стране мобилизация не могла бы быть произведена так быстро, так отчетливо, как у нас… Все было подготовлено, в волостном правлении постоянно дежурили сторожа, которые должны были развезти приказы до ближайших деревень. Сельские старосты знали всех бессрочных и ополченцев своей волости, где кто находился, далеко отходить на заработки не позволялось… Десятские по деревням тоже были на- школены, везде были напряжены лошади, подводчики. Пришел приказ, гонцы летели по деревням, подводчики моментально запрягали лошадей, скакали, как на пожар, хватали бессрочных и живо доставляли их в город к назначенному сроку…