Из воспоминаний Н.В. Валентинова о Ленине

«[ЛЕНИН] ВЛАСТНО, ХЛЫСТОМ, ЗАСТАВИЛ ПАРТИЮ ПРИНЯТЬ И ПОЛИТИКУ КОНЦЕССИЙ, И НЭП…»
Из воспоминаний Н.В. Валентинова
… Не могу здесь не вспомнить одну беседу с моим старым знакомым Ю.М. Стекловым, ставшим редактором «Известий ВЦИК». … «Ленин, – сказал мне Стеклов, – произвел изумительный по смелости и решительности поворот политики. «Научитесь торговать!» – мне казалось, что я скорее губы себе обрежу, а такого лозунга не выкину. С принятием такой директивы нужно целые главы марксизма от нас отрезать. Давать руководящие принципы они нам уже не могут. А когда И.М. Варейкис бросил Ленину такое замечание, тот крикнул: «Пожалуйста, не обучайте меня, что взять или что откинуть от марксизма, яйца курицу не учат!»
По самому своему официальному положению Стеклов должен был в газете ВЦИКа защищать прокламируемую Лениным новую экономическую политику. Если он и делал это, то сопротивляясь. А что при принятии НЭПа происходило на верхах партии, я узнал от А.И. Свидерского. Его я знал давно. В 1909-1910 гт. мы оба жили в Киеве и ежедневно виделись в редакции «Киевской мысли», в которой были сотрудниками… В 1921 г. Свидерский занимал большой пост в Комиссариате продовольствия, потом был заместителем народного комиссара земледелия. На партийной конференции в мае 1921 г. он выступал с одобренным Лениным докладом о проведении продовольственного налога, т.еодной из важнейших частей новой экономической политики… Когда я указал ему, что у меня такое впечатление, что в партии не все охотно идут за Лениным, Свидерский стал объяснять, что, в сущности, дело обстоит много хуже, ибо мало кто с Лениным согласен. «Полностью согласны с ним, может быть, только [Л.Б.]Красин и [А.Д. Цюрупа, все другие или молчат, или упираются». На одном собрании… Ленин говорил: Когда я вам в глаза смотрю, вы все как будто согласны со мной и говорите да, а отвернусь, вы говорите нет. Вы играете со мной в прятки. В таком случае позвольте и мне поиграть с вами в одну принятую в парламентах игру. Когда в парламентах главе правительства высказывается недоверие, он подает в отставку. Вы мне высказывали недоверие во время заключения мира в Бресте, хотя теперь даже глупцы понимают, ‘ что моя политика была правильной. Теперь снова вы высказываете мне недоверие по вопросу о новой экономической политике. Я делаю из этого принятые в парламентах выводы и двум высшим инстанциям – ВЦИКу и Пленуму – вручаю свою отставку. Перестаю быть председателем Совнаркома, членом Политбюро и превращаюсь в простого публициста, пишущего в «Правде» и других советских изданиях».
«Ленин, конечно, шутил?»
«Ничего подобного. Он заявлял о том самым серьезным образом. Стучал кулаком по столу, кричал, что ему надоело дискутировать с людьми, которые никак не желают выйти ни из психологии подполья, ни из младенческого непонимания такого серьезного вопроса, что без НЭП неминуем разрыв с крестьянством. Угрозой отставки Ленин так всех напугал, что сразу сломил выражавшееся многими несогласие. Например, Бухарин, резко возражавший Ленину, в 24 минуты из противника превратился в такого страстного защитника НЭПа, что Ленин принужден был его сдерживать. « У меня, – с иронией указывал Ленин, – допустим 25 аргументов за введение НЭП, товарищ Бухарин к ним хочет добавить еще 50. Боюсь, что своей массивной прибавкой он просто утопит НЭП, превратив ее в нечто такое, с чем я уже согласиться не могу. Поэтому лучше останемся с 25 аргументами…»
Бешено идя против течения, [Ленин] властно, хлыстом, заставил партию принять и политику концессий, и НЭП, но глубокое, непокоренное сопротивление всему этому в партии, несомненно, осталось.» В марте 1923 г. (Ленин тогда лежал, пораженный параличом) Молотов в «Правде» писал, что несмотря на два года проведения НЭП, «нельзя сказать, что эта политика вполне понята и правильно оценена…» Молотов констатировал простой факт, что продолжают существовать партийцы, считающие строй 1918-1920 гг. в его основе действительно коммунистическим и потому скорбящие, что от этого строя партия ушла к капитализму…