Джучи – первый правитель улуса

Джучи – первый правитель улуса

Ильнур Миргалеев

Еще при жизни Чингиз-хана его старшему сыну Джучи был выделен отдельный улус и земли, которые завоевал сам Джучи. После конфликта с Чингиз-ханом Джучи практически отстраняется от участия в хорезмийской кампании. Причина такого отношения к нему кроется в том, что во время семейного совета, описанного важнейшим источником – «Тайной историей монголов» («Сокровенным сказанием»), – Джучи затаил обиду на своего отца и, имея уже выделенный улус, решил – после того как он был смещен с должности главнокомандующего войском и должен был подчиниться Угэдэю – удалиться в свой улус. Ему якобы поручили организовать охоту для Чингиз-хана; естественно, такое решение было продиктовано именно конфликтом между Чингизидами и, самое важное, – между Чингиз-ханом и самим Джучи. Чингиз-хан, несомненно, почувствовал недовольство Джучи и, возможно, хотел дать ему поостыть. Однако дело зашло далеко, Джучи начал отстраняться от поручений Чингиз-хана и критиковать методы своего отца и братьев. Подобные упоминания просто так не попадают на страницы источников, наоборот, учитывая критический подход к их сведениям, необходимо иметь в виду данную психологическую ситуацию. Проблема разрешилась как нельзя кстати внезапной гибелью Джучи. Такое «благоприятное» завершение возникшей проблемы как для династии, так и для будущего империи, а также сохранение «лица» Чингиз-хана дают исследователю пищу для размышлений. Почему все так «удачно» и своевременно разрешилось?
Так кем же был первый правитель улуса, который вошел в историю под его именем?
До сих пор остаются дискуссионными дата (наиболее вероятны 1182-1183 годы) и обстоятельства рождения Джучи. Этот вопрос был не решен, кажется, и для семьи Чингиз-хана, раз на семейном совете во всеуслышание Джучи был назван «наследником меркитского плена». Поэтому, исходя из разных соображений в источниках, по-разному описывались время и обстоятельства пленения и освобождения из меркитского плена его матери Борте. Неясно, какой точно срок она находилась в меркитском плену? Но это, очевидно, был такой срок, что Джучи можно было счесть как сыном Чингиз-хана, так и сыном меркита Чильгира. «Сокровенное сказание» очень подробно описывает пленение, а также освобождение Борте из меркитского плена. Но не говорит о рождении Джучи по пути домой, как это сообщают нам более поздние источники. Согласно Рашид ад-Дину, Джучи родился после освобождения его матери из меркитского плена: «В то время когда Чингиз-хан воевал с племенем меркит и оно одержало [над ним] верх, Бортэ-фуджин была беременна Джочи. Племя меркит увело ее в полон. Так как в ту пору между [племенами] меркит и Он-ханом были мирные отношения, они отослали ее к Он-хану. Он-хан держал ее в почете и уважении … Когда Чингиз-хан узнал об этом обстоятельстве, он послал к Он-хану Саба … Он-хан … вручил ее ему … в пути появился на свет Джочи» [7, c. 68–69].
Несмотря на все эти обстоятельства, Чингиз-хан вырастил Джучи, как своего сына. Как он рос в семье, конечно, сказать трудно, но по косвенным данным видим, что «меркитская история» все же давала о себе знать. Согласно некоторым источникам, у Джучи были натянутые отношения по меньшей мере с его братьями, что часто приводило к конфликтным ситуациям. Рашид ад-Дин в нескольких местах указывает на непростые отношения между Джучи и его младшими братьями: «Когда [Джучи-хан] вырос, то постоянно сопровождал отца и неотлучно состоял при нем и в счастии и в несчастии. Но между ним и его братьями Чагатаем и Угэдэем всегда были препирательства, ссоры и несогласие» [8, c. 65]. Об этом же сообщается и в анонимном сочинении «Родословие тюрок»: «Чагатай и Угетай постоянно клеветали Чингиз-хану в отношении происхождения Джучи» [10, c. 203].
Слава Джучи как самого гуманного сына Чингиз-хана дошла и до его врагов. Ан-Насави упоминает о Джучи как о добром завоевателе, говоря о его мягком отношении к завоеванному населению: «Он послал к ним (жителям Хорезма) людей, предупреждая их и предостерегая, и обещал им пощаду, если они сдадут его (Хорезм) без боя, и сказал, что Чингиз-хан подарил [город] ему и что он воздержится от его разрушения и намерен сохранить [город] для себя. Об этом будто бы свидетельствует то, что за время своего пребывания вблизи от (Хорезма) это войско не предпринимало набегов на его сельские местности, отличая Хорезм от других областей большей заботой и большей милостью, опасаясь за него, что бы он не стал жертвой судьбы ущерба и чтобы его не достигла рука уничтожения» [12, c. 132]. Однако Джузджани, наоборот, обвиняет Джучи в свирепости по отношению к мирному населению города Ургенча [10, c. 14]. Несомненно, он был искусным полководцем и хорошим дипломатом и действовал сообразно сложившейся ситуации.
Военная карьера Джучи началась еще при походах Чингиз-хана на тайджиутов, татар и кереитов, против Джамухи и Ван-хана. В 1207 году Чингиз-хан отправляет Джучи в его первый самостоятельный поход против «лесных народов» на западе. «Сокровенное сказание» сообщает, что: «В год Зайца (1207 г.) Джучи был послан с войском Правой руки к Лесным народам» [9, c. 123]. Джучи, кажется, смог покорить их без единого боя, тем самым доказывая, что он не только хороший полководец, но и отличный дипломат: «Прежде всех явился с выражением покорности Ойратский Худуха-беки, со своими Ту-мен-Ойратами. Явившись, он стал провожатым у Джучия … Подчинив Ойратов, Бурятов, Бархунов, Урсутов, Хабханасов, Ханхасов и Тубасов, Джучи подступил к Тумен-Киргизам. Тогда к Джучи явились Киргизские нойоны Еди, Инал, Алдиер и Олебекди-гин. Они выразили покорность и били государю челом … Джучи принял под власть Монгольскую все Лесные народы … Шибир, Кесдиин, Баит, Тухас, Тенлек, Тоелес, Тас и Бачжиги. Взял он с собою Киргизских нойонов-темников и тысячников , а также нойонов Лесных народов и, представив Чингиз-хану, велел бить государю челом… Милостиво обратясь к Джучи, Чингиз-хан соизволил сказать: «Ты старший из моих сыновей. Не успел и выйти из дому, как в добром здравии благополучно воротился, покорив без потерь людьми и лошадьми Лесные народы. Жалую их тебе в подданство» [9, c. 123].
Джучи получил от Чингиз-хана только что завоеванные земли. Именно с этого времени начинает свое существование Улус Джучи. Также ему было поручено завоевывать новые земли для своего улуса на западе: «Все области и улус, находившиеся в пределах реки Ирдыш и Алтайских гор, летние и зимние кочевья тех окрестностей Чингиз-хан пожаловал в управление Джучи-хану и издал беспрекословный указ, чтобы [Джучи-хан] завоевал и включал в свои владения области Дашт-и Кипчак и находящиеся в тех краях государства» [8, c. 78].
Столицей Улуса при Джучи была ставка на Иртыше [8, c. 78], возможно, в одном из бывших кимакских городов, хотя существует спор о том, дожили ли кимакские города до времен Джучи, но тут не важно, кому они принадлежали до их взятия монголами – каракитаям, найманам или кипчакам. Кимаки основали на Иртыше несколько городов и использовали их сообразно кочевническому складу государства. В этом отношении их местоположение и форма использования прекрасно подходили кочевому улусу Джучи. Поэтому вполне логично предположить, что Джучи мог использовать в качестве столицы одну из столиц бывшего кимакского государства на Иртыше .
После объединения тюрко-монгольских кочевников Центральной Азии Чингиз-хан завоевывает государство тангутов Си Ся. Об участии Джучи в военном походе против тангутов сведений в источниках нет. В 1211 году Чингиз-хан пересекает границы империи Цзинь. Войсками лично руководил сам Чингиз-хан. Также в этой военной компании вместе с Чагатаем и Угэдэем участвовал и Джучи.
Джучи мы видим и в кампании 1213 года против киданей. Войска Чингиз-хан разделил на три группы. Главную группу возглавил он сам и его младший сын Тулуй. Западную группу войск возглавили Джучи и его братья Чагатай и Угэдэй. Третью, восточную, возглавил брат Чингиз-хана Хасар. Известно, что Джучи и его братья действовали к югу от хребта Тайхан и вышли на северный берег Хуанхэ.
После китайской кампании Джучи со своим войском по приказу Чингиз-хана был отправлен на войну против Куду, который скрывался у кипчаков [2, c. 226-227].
Скорее всего, до хорезмийского похода Джучи находился в своем улусе и был занят обустройством и расширением его в западном направлении. Источники об этом отрезке времени ничего не сообщают. Возможно, Чингиз-хан специально разъединил Джучи с Чагатаем и Угэдэем, чтобы их препирательства не вредили общему делу, как это случится в дальнейшем при осаде Гурганджа. Да и до войны с сильным противником, с государством Хорезмшахов, желательно было захватить его союзников – тюркские племена восточных кипчаков, канглы, остатки татар, меркитов, найман и др.
Больше информации о Джучи в источниках зафиксировано в связи с его участием в походе против Хорезма. Джучи получил от Чингиз-хана поручение обеспечить безопасность на севере. Его действия в 1218–1219 гг. во многих отношениях дали возможность для маневра в больших масштабах для монгольских войск в походе на Хорезм. Ему также в это время пришлось вторично покорить восставшие киргизские племена, разгромить меркитов и столкнутся с Мухаммедом II Ала ад-Дином [1, c. 44; 12, c. 49].
В войне против хорезмшаха Джучи возглавил взятие нескольких хорезмийских городов [7, c. 198-201] и вместе с войсками Чагатая и Угэдэя должен был взять город Гургандж [7, c. 215], который должен был принадлежать ему, но Чингиз-хан приказал возглавить армию Угэдэю [9, c. 139]. После взятия Гурганджа они поделили собой добычу, «причем не выделили доли для Чингиз-хана» [9, c. 140], чем обидели своего отца.
В это время случилось так, что пути сыновей Чингиз-хана разошлись. Джучи ушел «к своим обозам» [7, c. 219] в свой улус на Иртыш [8, c. 78] и занялся расширением исключительно своего улуса за счет Кипчакских земель [4, c. 44; 13, с. 258]. Возможно, что это было решение Чингиз-хана. Но возможно и другое: Джучи свои завоевания на западе мог вести самостоятельно, не делясь добычей и не согласуясь с приказами отца. «Чингиз-хан приказал, чтобы Джучи выступил в поход и покорил северные страны, как то: Келар, Башгирд, Урус, Черкес, Дашт-и Кипчак и другие области тех краев. Когда же он уклонился от участия в этом деле и отправился к своим жилищам, то Чингиз-хан, крайне рассердившись, сказал: «Я его казню, не видать ему милости»» [8, c. 78-79].
Преднамеренно ли Чингиз-хан отдалял его от метрополии, и был ли в состоянии Джучи завоевать столько народов на далеком западе? Так ли было важно в это время разделить силы и заниматься завоеванием далеких народов, когда шла война с хорез-мийцами? Когда остальные Чингизиды завоевывали богатые среднеазиатские города, Джучи должен отправиться в степь, чтобы поохотиться «на диких ослов» [10, c. 20]? Ведь с военной точки зрения было бы важно сперва покончить с остатками сил хорезмийцев, сам Чингиз-хан всегда делал так: последовательно завоевывая племена и государства. Видимо, ситуация с Джучи к военной стратегии не имела отношения. За недосказанностью средневековых авторов лежит семейная психологическая драма.
Его имя больше не упоминается в дальнейших военных операциях монгольских войск. В то время, когда его братья с отцом воевали на территории современных Афганистана и Пакистана, Джучи находился в своем улусе. Безусловно, он усиленно занимался его устроением и окончательным подчинением своей власти населения Восточного Дешт-и Кипчака. Все это показывает, что Джучи был отстранен Чингиз-ханом от дальнейших военных операций из-за каких-то конфликтов между ним и его братьями, и что Чингиз-хан взял сторону его братьев.
Была ли на самом деле после этого встреча Джучи со своим отцом и братьями, сказать сложно. Хотя Джувейни и сообщает, что зимой 1222/1223 гг. Чингиз-хан «послал к старшему сыну своему Туши гонца с приглашением также приехать туда из Дешт-и Кипчака и позаботиться охотою … У реки Фенакетской (Сыр-Дарьи) все сыновья собрались к отцу, устроили курилтай, оттуда выступили и дошли до Кулан-баши. С другой стороны прибыл Туши и (также) явился на поклон к отцу» [10, c. 20–21]. Однако, как свидетельствует Рашид ад-Дин, его старшего сына на этом собрании не было [7, c. 226]. Данные Рашид ад-Дина подтверждает Джузджани: «Когда Туши, старший сын Чингиз-хана, увидел воздух и воду Кипчакской земли, то он нашел, что во всем мире не может быть земли приятнее этой, воздуха лучше этого, воды слаще этой, лугов и пастбищ обширнее этих. В ум его стало проникать желание восстать против своего отца; он сказал своим приближенным: «Чингиз-хан сошел с ума, что губит столько народа и разрушает столько царств. Мне кажется наиболее целесообразным умертвить отца на охоте, сблизиться с султаном Мухаммедом, привести это государство в цветущее состояние и оказать помощь мусульманам». Проведал о таком замысле брат его Чагатай и известил отца об этом изменническом плане и намерении брата. Узнав (это), Чингиз-хан послал доверенных лиц своих отравить и убить Туши» [10, c. 14–15]. Безусловно, в отчете Джузджани имеется определенная противоречивость и к тому же султан Мухаммед был уже несколько лет мертв к этому времени. Однако его сообщение показывает, что о недовольстве Джучи политикой Чингиз-хана знали не только в кругу семьи.
Поэтому мы считаем, что после взятия Гурганджа Джучи начал уклоняться от контактов как с отцом, так и со своими братьями.
Точная дата и обстоятельства смерти Джучи также неизвестны. В «Родословии тюрок» говорится, что Джучи умер за 6 месяцев до смерти Чингиз-хана [10, c. 204], т.е. в 1227 году. Другую дату называет Джамал ал-Карши: «Туши умер раньше своего отца – в 622/1225 году» [3, c. 119]. Также источники называют разные причины его смерти: болезнь [8, c. 79] (скорее всего Рашид ад-Дин приводит официальную версию) и отравление по приказу Чингиз-хана [10, c. 15].
Вполне возможно, что Джучи уклонился от участия в курултае 1224 года и за это был убит по приказу Чингиз-хана, и поэтому 1225 год выглядит более предпочтительным.
После смерти Джучи его сыновья жили в своем улусе и продолжили завоевания на западе, чтобы расширить его территорию. Семью возглавил Бату. Джузджани, сообщает, что «когда он, вследствие замысла против отца, переселился из мира сего, то после него осталось много сыновей; старше всех их был Бату; его Чингиз-хан посадил (на престол) на место его отца» [10, c. 15].
Все это сохранило на определенное время единство династии. Многочисленные сыновья Джучи еще были малы и остались в большой семье Чингизидов, хотя часть их улуса и была отобрана, а сами молодые Джучиды получили «поручение» расширять свой улус, правда, пока только собственными силами, т.е. они также были заняты тем же, чем и их двоюродные братья. Однако те совместно завоевывали богатые территории, а Джучиды сами должны были воевать с немногочисленными кочевниками Западной Сибири.
Было ли это сделано преднамеренно, сказать трудно, но факт остается фактом: семья Джучи и остальные Чингизиды были разъединены между собой еще при Чингиз-хане. В дальнейшем они совместно будут участвовать в западном походе, однако и там сыновья Чагатая и Угэдэя будут свысока смотреть на Джучидов, что станет предметом обращения Бату с жалобой к хагану Угэдэю. В последующем сыновья Джучи сполна отомстят своим двоюродным братьям.

1. Ала-ад-Дин Ата-Мелик Джувейни. Чингиз-хан. История завоевателя мира. М.: Издательский дом Магистр-пресс, 2004. 690 с.
2. Ахинжанов С.М. Кипчаки в истории средневекового Казахстана. Алма-Ата: Наука, 1998. 293 с.
3. Джамал ал-Карши. Ал-Мулхакат би-с-сурах / Отв. ред. А.К.Муминов. Введение, перевод с арабско-персидского, комментарии, текст, факсимиле Ш.Х.Вохидова, Б.Б.Аминова. Серия «История Казахстана в персидских источниках». Том I. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 416 с.
4. Кононов А.Н. Родословная туркмен. Сочинение Абул-Гази, хана Хивинского. [Исследования, тексты, перев.]. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1958. 192 с.
5. Кычанов Е. Завоевание Восточного Туркестана и Западного Сибири // История Татар с древнейших времен. В семи томах. Том III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII – середина XV в. Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2009. С. 124-128.
6. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Том 1. Кн. 1. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1952. 222 с.
7. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Том 1. Кн. 2. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1952. 316 с.
8. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Том 2. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1960. 254 с.
9. Сокровенное сказание монголов. Перевод С.А. Козина. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2002. 156 с.
10. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Том II. Извлечения из персидских сочинений собранные В.Г.Тизенгаузеном и обработанные А.А.Ромаскевичем и С.Л.Волиным. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 308 с.
11. Хаутала Роман. От «Давида, царя Индий» до «ненавистного плебса сатаны». Антология ранних латинских сведений о татаро-монголах. Серия «Язма Мирас. Письменное Наследие. Textual Heritage». Вып. 2. Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2015.496 с.
12. Шихаб ад-Дин Мухаммед ибн Ахмед ан-Насави. Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны: (Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны). Критич. текст, пер. с араб., предисл., коммент., примеч. и указатели З.М. Буниятова. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 798 с.
13. Giovanni di Pian di Carpine. Storia dei Mongoli / Daffinà P., Leopardi C., Lungarotti M.C., Menestò E., Petech L. (eds.). Spoleto: Centro italiano di studi sull’alto Medioevo, 1989. viii + 522 p.