Изменение климата
Изменение климата в Центральной Евразии и Золотой Орде
Юлай Шамильоглу
Данная работа рассматривает вопрос климата и его изменения в Центральной Евразии в течение золотоордынского периода (XIII-XIV века). Однако фокусирование исключительно на двух веках не может в действительности позволить осмысленно понять историю климата Центральной Евразии в этот период. В целях контекстуализации этого периода в истории климата было бы больше смысла рассмотреть его на фоне более обширного периода времени. По этой причине в данной статье я попытаюсь рассмотреть XIII и XIV столетия на фоне общей картины изменения климата с IX по XIX века. Причина выбора столь длительного периода времени заключается в том, что время существования Золотой Орды совпадает с периодом перехода от эпохи, известной как «средневековый теплый период», к более поздней тенденции охлаждения, известной как «малый ледниковый период».
Экологические зоны золотоордынских территорий.
Как известно, территория Золотой Орды, которая простиралась от Зайсанского прохода на востоке до различных земель в Восточной Европе на западе и от Хорезма и понтийских и казахских степей на юге до Сибири на севере, может быть примерно разделена на три экологические зоны. Самая южная растительная зона пустыни с оазисами [37, с. 95-96] – это хорошо известный пример варьирования в пределах одной зоны в результате резкого разделения между обитаемыми местностями и непригодными для жилья областями. В настоящее время в одной части этой зоны, которая находилась под господством Золотой Орды, а именно в Хорезме, выпадает 30 см среднегодового количества осадков или менее (с большими потерями из-за десикации), и максимум этого количества достигается только вдоль юго-восточных предгорий Центральной Азии (бывших в XIII–XIV веках частью Чагатайского улуса) [37, с. 77–78]. В тех частях этой зоны, бывших частью Золотой Орды, оседлый образ жизни человеческого обитания мог быть возможен только в орошаемых оазисах Хорезма.
Следующая зона на севере – это степная зона [37, с. 94-95], пастбища, известные средневековым путешественникам как «пустыня» [46, с. 112], и родина кочевого населения Золотой Орды и так называемых «империй степи» на протяжении всей истории. Степь начинается на востоке в Манчжурии и простирается полосой шириной приблизительно в 300–1100 км на запад через Монголию вплоть до Румынии, за которой Дунай впадает в Черное море, и до Альфельда или Великой Венгерской равнины. Эта зона простирается на запад от Монголии только в двух местах: возвышенная южная степь проходит через Джунгарские ворота [37, с. 50] и окружает озеро Иссык-Куль (эта область являлась частью Чагатайского улуса), а северная степь выходит через Алтайские горы вдоль реки Черный Иртыш к озеру Зайсан и продолжается на северо-запад, вдоль реки Иртыш. К этому нужно также добавить очертания прилегающей смешанной лесостепи к северу от степной зоны, поскольку эта переходная зона лугов и лесов приблизительно в 200-500 км в ширину [37, с. 93-94], часто представлялась легкодоступной для кочевников, хотя и оседлые жители также обитали в этой зоне.
За лесостепью находится смешанная лесная зона – конус, расширяющийся от востока Уральских гор на северо-запад до Балтийского моря и продолжающийся на севере. Этот смешанный лиственно-хвойный лес в конечном итоге превращается в хвойный лес в тех регионах, где климат является достаточно влажным и прохладным. Лесостепь и смешанный лес составляют одну из самых важных зон средневекового сельского хозяйства, даже несмотря на то, что лесостепь делилась вместе с кочевниками. На востоке лесостепь быстро превращается из смешанного леса или болот в таежную зону хвойных лесов, в то время как к западу от Волги лесостепь и лесная зона тянутся к юго-западу.
Существуют четыре характерные субзоны, простирающиеся через зоны, по которым перемещались скотоводы-кочевники, кочевавшие в широтном направлении из южной окраины степной зоны в лесостепь на севере. В южной окраине степной зоны помещается первая субзона полупустыни (которая иногда рассматривается частью зоны пустыни с оазисами), чья растительность чередуется сезонно между пустынной (летом) и степной (в зимнее время) растительностями [32, с. 175]. Это субзона колеблется между северным берегом Каспийского моря с продолжением по руслу реки Волги в течение двух-третей пути до Волгограда, где линия 30 см среднегодового количества осадков пересекает Волгу, и самим Волгоградом. Вторая субзона сухой степи (иногда рассматриваемая частью отдельной зоны полупустыни) [37, с. 95] простирается от большой излучины Волги недалеко от Волгограда, где линия 40 см среднегодового количества осадков пересекает Волгу, на юг от Саратова. Возделывание земли в субзонах полупустыни, как правило, невозможно без орошения.
Третья субзона, то есть настоящие степи, простирается на север вдоль Волги с юга от Саратова к Самаре (Куйбышев), где находится еще один изгиб Волги. Наиболее широкая область этой степи представляет собой конус, расширяющийся в северо-восточном направлении от Черноморского побережья и западной прибрежной полосы Северного Кавказа в сторону Самары. В этой зоне выпадает больше осадков, чем в субзоне сухой степи (или полупустыни) на юге. Даже если она все еще является слишком сухой и подверженной засухам, препятствующим росту деревьев, выращивание в ней зерновых, таких как пшеница, возможно без орошения . Количество осадков продолжает увеличиваться при продолжении пути на север к окончанию субзоны настоящей степи в Самаре, где линия 50 см среднегодового количества осадков пересекает Волгу. Это начало субзоны лесостепи (часто рассматриваемой отдельной зоной), простирающейся вдоль реки Волги от Самары до южной стороны слияния Волги и Камы. Эта зона предоставляет наилучшие сельскохозяйственные земли с точки зрения тепла, осадков и плодородия. Зона лесостепи заканчивается, а зона смешанного леса начинается там, где линия 60 см среднегодового количества осадков пересекает Волгу. Лесные субзоны, продолжающиеся на севере, соответствуют не только районам повышения среднегодовых осадков, но также и все более коротким сезонам вегетации.
Дополнительные факторы, которые следует учитывать для степной и лесостепной зон, включают длительность и глубину зимнего снежного покрова, которые являются критическими факторами для пастухов-кочевников и их скота [41, с. 22 ff.]. К востоку от Уральских гор трава северной степи может находится под снегом до 180 дней в зимнее время, и далее на восток она может быть покрыта снегом в течение 120 дней в зимнее время даже в южной степи Золотой Орды (за исключением возвышенных южных степей, относившихся к Чагатайскому улусу). С другой стороны, трава плодородной северной части степной зоны к западу от Урала покрыта снегом более 140 дней в зимнее время, в то время как вдоль побережья Черного моря, на южном краю степи эта цифра снижается до всего лишь 40 дней. Вокруг Азербайджана и в Крыму продолжительность зимнего снежного покрова может быть даже меньше [37, с. 85; 25, с. 117]. Равносильным фактором является глубина зимнего снежного покрова. Хотя местные лошади этой области приспособились к снегу глубиной около 40 см, крупный рогатый скот, овцы и козы могут выжить на покрытых снегом пастбищах лишь при наличии высокой травы, покрытой снегом не более, чем на приблизительно 20 см . По этой причине следует также рассмотреть данные о глубине зимнего снежного покрова: линия 20 см средней максимальной глубины снежного покрова пересекает Волгу к югу от большой излучины Волги, включая таким образом в себя большую часть самой южной субзоны степи и всю сухую степь. С другой стороны, ситуация далее на восток гораздо хуже: линия 20 см средней максимальной глубины снежного покрова опускается несколько к юго-востоку, огибая Аральское море и следуя параллельно с Сыр-Дарьей [37, с. 83], что может означать только то, что все субзоны степи восточнее Уральских гор располагаются на север от этой критической линии.
Представленные выше современные данные о вариации внутри степной зоны полезны (постольку, поскольку они могут быть применены для средневекового периода) для пересмотра основного вопроса, по поводу которого безрезультатно дискутировали историки, изучающие Völkerwanderungen или великие евразийские миграции: а именно, в связи с какими причинами происходила устойчивая череда исторических миграций кочевников с востока на запад? Я бы сказал, что существует, по крайней мере, одно существенное соображение, не представленное, как кажется, в традиционных исследованиях: ранние кочевнические народы к востоку от Уральских гор должны были хорошо знать, что зимы были менее суровыми на южных зимних пастбищах к северу от Черного моря и Кавказских гор, и что пастбища к западу от Уральских гор были гораздо богаче. Они, несомненно, понимали, что та же площадь пастбищ могла прокормить гораздо большую популяцию животных и, следовательно, человеческое население к западу от Уральских гор, чем на востоке от них. Скотовод-кочевник, занятый выращиванием своих стад в зимний период, также понимал, что южное зимнее пастбище с продолжительностью снежного покрова всего в 20–40 дней на западе давало большие преимущества по сравнению с южным зимним пастбищем на востоке с продолжительностью снежного покрова в 140 или более дней, в течение большинства из которых, вероятно, снежный покров пребывал на протяжении длительного периода времени глубиной в 20 см или больше. Также средневековые путешественники отмечали, что степь к востоку от Каспийского моря была заселена гораздо менее плотно, и подтверждали неспособность восточной степной зоны прокормить свое население столь же результативно, как это делала степная зона на западе [31, с. 58]. Поэтому более обильные водные и продовольственные ресурсы и более умеренные зимы на западе следует рассматривать как один из существенных факторов, привлекавших скотоводов-кочевников на запад из различных регионов на востоке на протяжении всего исторического времени. Однако необходимо учесть один дополнительный фактор: климат не был постоянной величиной и менялся с течением времени. Это означает, что он также мог повлиять на только что описанные условия.
Изменение климата на территориях Золотой Орды.
Описание экологических зон, представленных выше, основывается на данных современного периода. Однако в настоящее время исследователи ряда дисциплин признают, что климат не оставался постоянным на протяжении исторического времени и что современные климатические условия не обязательно соответствуют ранним периодам даже в течение последнего тысячелетия. Поэтому любое исследование окружающей среды этих территорий в период средневековья должно, по крайней мере, попытаться рассмотреть проблему климатических изменений в течение длительных и более коротких периодов времени так, как это делается в литературе естественных наук.
Климатические изменения могут быть изучены с точки зрения долгосрочных и краткосрочных вариаций. Свидетельства изменений в глобальном климате в течение длительных периодов времени (более тысячелетия и даже более длительных ледниковых периодов) предоставляют изменения в наступление и отступление ледников, изменения в структуре растительности, покрывающей землю, и многие другие категории так называемых «посреднических» свидетельств . Ученые связывали климатические изменения на Земле в течение длительных периодов с колебаниями орбиты Земли, проявляющихся в отклонениях выше и ниже 43 градусов северной и южной широты. Совсем недавно ученые пришли к выводу, что изменение климата можно считать в настоящее время результатом изменений глобальных погодных условий, которые являются результатом изменений в световой мощи Солнца и других явлений . Порой следует также рассматривать такие факторы, повлиявшие на глобальные погодные условия, как пепел, исторгнутый крупными извержениями вулканов. Свидетельства более поздних краткосрочных климатических изменений (в течение веков, десятилетий и отдельных лет) предоставляют менее масштабные наступления и отступления ледников; вариации в годичных кольцах деревьев; изменения в показаниях изотопов из различных источников, таких как датируемые слои образцов ледяного керна или годичные кольца деревьев; письменные источники и некоторые другие категории «посреднических» свидетельств.
Полезно напомнить, что кратковременное изменение климата на территориях Золотой Орды можно рассматривать на фоне долгосрочных тенденций в климате территорий, ранее известных как «европейская часть СССР». Анализ пыльцы из последовательных слоев торфяников (которые не могут быть точно датированы) показывает, что центр этой территории к северу от Москвы испытал существенную тенденцию к потеплению, начиная примерно с 6500 г. до н.э., который достиг максимума примерно в 4000-3000 гг. до н.э., и что в настоящее время продолжается фаза более холодного и влажного климата, которая затем последовала [8, с. 87; 39, с. 122]. Данные для Среднего Поволжья также выявляют тенденцию потепления, заканчивающуюся прохладной фазой, наблюдающейся на сегодняшний день . Это также подтверждается данными из бассейна Малого Черемшана (к востоку от Волжско-Камского слияния), которые также показывают, что ранее климат этой территории был теплее и суше, чем сейчас, после чего последовал период повышенной температуры и осадков, что привело в конце концов к прохладному и влажному климату современной эпохи [19, с. 255–258] .
Важно знать, какие выводы можно сделать из этих данных о климате второго тысячелетия н.э., и особенно в период XIII-XIV веков. Если судить по серии карт растительности Нейштадта, наглядно иллюстрирующих эти долгосрочные изменения за последние 12000 лет, можно видеть только то, что граница между степью и лесостепью продвинулась в некоторой степени на север за последние 2500 лет на территории к западу от реки Волги [13]. Это может быть признано как указание на то, что, в то время как конкретный состав растительности в различных экологических зонах изменился с течением времени, граница между различными зонами подверглась лишь незначительным изменениям в течение прошлого тысячелетия . В отношении южных регионов видно, что в течение прошлого тысячелетия наблюдается прирост березы или сосны за счет растений, предпочитающих более теплые погодные условия, таких как широколиственные деревья в северной части Кавказских гор [13]. В Среднем Поволжье заключительный этап, продолжающийся до наших дней и представленный только 50–75 см верхнего слоя торфяных болот этой области, характеризуется увеличением сосны и березы с соответствующим уменьшением широколиственных деревьев. Некоторые из этих изменений могли быть вызваны вмешательством человека, но они также согласуются с наблюдающимся периодом охлаждения, который продолжался в течение прошлого тысячелетия [39, с. 107– 110] . Следует отметить, что верхние слои данных пыльцы из бассейна Малого Черемшана, соответствующих новейшему времени, выявляют увеличение ели, хотя к XIX–XX векам это дерево больше не произрастало в бассейне Малого Черемшана. Эти же самые верхние слои также указывают на уменьшение широколиственных деревьев [19, с. 259] . Таким образом, эти данные свидетельствуют о том, что климат, возможно, был несколько теплее в прошлом тысячелетии, с определенными изменениями в данных даже за несколько последних столетий. К сожалению, такие данные не позволяют сделать более точные хронологические выводы о XIII–XIV веках.
Для более точной информации относительно периода Золотой Орды необходимо рассмотреть данные, которые могут быть точно датированы XIII-XIV веками. Для территорий Золотой Орды существует гораздо меньше доступных данных по краткосрочному изменению климата, чем для Западной Европы. Аналогично невозможно сделать выводы о климате Золотой Орды, базируясь на данных по остальной Европе того же периода . Тем не менее некоторые категории «посреднических» данных предоставляют важные сведения в отношении климатической истории территорий Золотой Орды в XIII–XIV веках. Эти данные включают в себя прямые ссылки на температуру, осадки и голод в таких источниках, как русские летописи, письменные и вещественные свидетельства об изменении уровня Каспийского моря, физические данные ежегодных донных отложений в озере Саки в Крыму, анализ пыльцы из поддающихся датировке археологических памятников и некоторые другие источники . Несмотря на это, я должен предупредить, что не существует единого мнения относительно всех основных фактов, относящихся к климатической истории этой территории, и что я предлагаю в этой работе оригинальный синтез, который, несомненно, будет требовать обширного пересмотра по мере развития научных исследований .
Изменение температуры и климата на территориях Золотой Орды.
Начиная с температуры, следует отметить, что хотя точные региональные и местные различия в температуре на территориях Золотой Орды могут остаться навсегда неизвестными, применение глобальных тенденций является очень привлекательной рабочей гипотезой, для которой могут быть также установлены некоторые другие корреляции. Одно исследование собрало данные для того, чтобы предположить, что равномерное наступление и отступление ледников по всему миру свидетельствует о краткосрочных глобальных тенденциях охлаждения и потепления, включая следующие холодные интервалы в течение последних двух тысячелетий [44, с. 550-551]:
Холодные периоды (Предполагаемая минимальная дата)
570-660 гг. н.э. (640 гг. н.э.)
850-1040 гг. н.э. (930 гг. н.э.)
1280-1400 гг. н.э. (1330 гг. н.э.)
Наоборот, максимальные температуры в течение глобальных периодов теплого климата могут приходится на интервалы между этими холодными периодами (то есть между 660–850 гг. н.э. и 1040–1280 гг. н.э.). Основываясь на этих данных, кажется, что в большей или меньшей степени первые восемь десятилетий XIII века пришлись на завершающий период глобальной тенденции потепления. 1280 год обозначает начало периода глобальной тенденции охлаждения, длившегося до конца XIV века с кульминацией около 1330 г. н.э. Многие ученые и исследователи считают, что этот год на самом деле является началом периода охлаждения, известного как «малый ледниковый период» (с 1650, 1770 и 1850 гг. н.э. обозначающими начало трех отдельных холодных интервалов) [36].
Однако этой периодизации должны быть противопоставлены исследования, которые предполагают несколько иной ряд пессимумов (периодов охлаждения), чередующихся с оптимумами (периодами потепления) в Западной Европе в течение последних двух тысячелетий . Эти противоречия во мнениях обусловлены не только внедрением новых данных, но также и тем, что изменение климата не было равномерным на всем европейском континенте, не говоря уже о всей планете . Например, Фаган утверждает, что средневековый период потепления с 800 г. н.э. примерно до 1200 г. н.э. был обусловлен необычно мягкими и стабильными погодными условиями в Северной Европе, создавшими благоприятные безледные условия для плавания в северных морях. Это позволило викингам переплыть через Атлантический океан в Исландию, Гренландию и Лабрадор, а также отважиться на плавание до евразийских территорий в гораздо более широком диапазоне, чем они когда-либо предпринимали [26, с. 3-21]. Я хотел бы добавить, что теплые условия в регионе Среднего Поволжья, вероятно, были тем фактором, который способствовал миграции булгар на север, результатом которого было создание государства Волжской Булгарии.
Предлагаемая минимальная дата 1330 г. н.э. для холодного периода 1280-1400 гг. н.э. совпадает с началом распространения Черной смерти, подчеркивая взаимосвязь между изменением климата и болезнью, которая только сейчас становится очевидной для исследователей. Как известно, в отношении Европы и Северной Америки малый ледниковый период имел драматическое воздействие на повседневную жизнь и экономику местного населения, покинувшего многие населенные пункты в тех экологических зонах, которые были мало приспособлены для жизнедеятельности. Тем не менее, последствия самых суровых периодов малого ледникового периода для таких оседлых регионов, как Среднее Поволжье, или для кочевников евразийских степей еще ждет привлечения серьезного внимания исследователей. Как я уже отмечал в другом месте, Среднее Поволжье подвержено отравлению ржи во времена неблагоприятных условий ее выращивания, и экстремальные погодные условия связаны с изменением климата [22, с. 16]. Особого внимания также требует проблема кочевников Центральной Евразии, переживавших продовольственный кризис в период малого ледникового периода .
Изменение выпадения осадков и климата на территориях Золотой Орды.
В отличие от вопроса о температуре, существуют обильные точные сведения для изучения атмосферных осадков на территории Золотой Орды в XIII-XIV веках. Для южных территорий превосходные данные о климатической истории в течение последних четырех тысячелетий можно найти в слоях донных отложений озера Саки в Крыму. Хотя эти данные известны среди историков климата, они до сих пор не рассматривались историками Золотой Орды. Согласно Шостаковичу, который впервые изучил эти отложения, 250-790 гг. пришлись на сухой период, а 1090-1280 гг. были периодом довольно обильных отложений [40, с. 179 и граф., с. 177]. Ламб считает, что необычно изобильные слои 805 г. н.э. и ряд очень тонких слоев 80-х годов XIII столетия обозначают начало и конец периода средневекового влажного климата в Крыму [33, с. 83-84 и изображение 34, «Плотность годовых слоев ила (varves) на дне озера Саки в Крыму с указанием изменений осадков в этом районе с 2300 г. до н.э.»] . Ламб далее отмечает, что периоды теплого климата в Западной и Северо-Западной Европе (в данном случае то, что он считает было оптимумом в VIII-XII веках) соответствуют периодам более влажного климата в Средиземном море, в Крыму, в регионе Каспийского моря и Центральной Азии [33, с. 173] .
Значение этого количества осадков можно лучше понять, если учесть, что в течение этого периода в понтийский степях (к северу от Черного моря) выпадало количество осадков, эквивалентное осадкам, выпадающим сейчас в южной части лесной зоны [15, с. 15]. Дополнительным подтверждающим доказательством такого сценария на юге в этот период видится снижение верхнего предела пищевой линии в горах Кавказа, который соответствовал бы падению температуры на 0,7-0,8 градусов по Цельсию или повышению количества осадков на 250 мм [7, с. 32]. Конечно, остается неясным, насколько большую территорию можно подвергнуть обобщению на основании данных озера Саки, но можно предположить, что столь крупное увеличение осадков привело бы к увеличению роста трав в засушливых южных зонах полупустыни и сухой степи. И наоборот, окончание этого влажного периода привело бы к снижению роста трав в этих зонах.
Уровень Каспийского моря является еще одним косвенным источником для климатической истории Золотой Орды. Л.Н. Гумилев – один из многих исследователей, изучавших этот вопрос (но единственный с интересом к евразийской истории) – придерживается мнения, что уровень Каспийского моря менялся на целых 8 м выше или ниже современного уровня . С другой стороны, консервативные оценки таких уважаемых ученых, как Л.С. Берг, предполагают, что он варьировался не более, чем на 4 м выше или ниже нынешнего уровня [1; 2]. Какая бы точка зрения не была верна, становится ясным то, что в начале XIV века уровень Каспийского моря поднялся до исторического максимума (то есть, на 4 или 8 м над нынешним уровнем от минимума 4 или 8 м ниже нынешнего уровня в III–IV веках до н.э.). В последние годы Каспий достиг рекордно низкого уровня в 1977 году, после чего он быстро поднялся снова. Внимательное изучение этого резкого изменения позволило подтвердить, что уровень Каспийского моря напрямую связан с осадками и другими климатическими факторами водосборного бассейна Волги (в ее верхнем и среднем течении), поскольку эта река приносит 81% притока в Каспийское море [16; 37, с. 114]. По этой причине, сам уровень Каспийского может рассматриваться «посредническим» свидетельством количества осадков на севере (возможно, включая Волжско-Камское слияние), но не как свидетельство количества осадков в районе Каспийского моря. Таким образом, уровень Каспийского моря может восприниматься показателем того, что в водосборном бассейне Волги было очень мало осадков вплоть до III–IV веков до н.э., и что их было необычно много в начале XIV века. Это увеличение осадков, вероятно, способствовало появлению богатой растительности в степной зоне.
Не следует забывать, что одним из возможных источников дополнительного притока в Каспийское море является река Узбой, которая приносила значительную часть вод Амударьи в Каспийское море в XIII-XVI веках (но с наибольшим объемом в XIII-XIV веках). Хотя это может и не быть результатом климатических условий, изменения в жизни Узбоя должны были иметь разрушительные последствия для окружающей среды прилегающих территорий. Нет сомнений в том, что его воды способствовали повышению уровня Каспийского моря в этот период, но его вклад не считается самым важным фактором, влияющим на повышение уровня Каспийского моря. В таком случае вклад Амударьи не ослабляет аргумент увеличения осадков в бассейне водосбора Волги, питающей Каспий [35, с. 455-458].
Некоторые дополнительные свидетельства в отношении осадков предоставляет обследование данных пыльцы из археологических раскопок. Хотя это предполагает ту же методологию анализа пыльцы, как и при ее использовании для изучения долгосрочных климатических явлений; изучаемая пыльца происходит из конкретных слоев, раскопанных на городище, идентифицируемом советскими учеными с Биляром, который в дальнейшем они признали в качестве столицы Волжской Булгарии. Выводом является то, что во время своего существования (X–XIII века) это городище на восток от Булгара было суше, чем оно является в настоящее время [23, с. 250]. Эта оценка подтверждает представление о сухих условиях, предшествовавших обильным осадкам начала XIV века по среднему и северному течению Волги.
В отношении остальных территорий Золотой Орды считается, что в Западной Сибири и Центральной Азии также выпадало большое количество осадков в XIV-XV веках [4, с. 100-101]. Кроме подобной характеристики, было бы преждевременно выдвигать детальные утверждения о Хорезме или других восточных территориях Золотой Орды (владений Орды) в течение этого периода. Хотя уровень Аральского моря также значительно варьировался в течение исторического времени, эти изменения были скорее следствием изменений в течении его источников (например вышеупомянутого Узбоя), чем воздействия климатических факторов.
На основе этих важных данных мы можем с уверенностью предложить рабочую гипотезу о существовании долгосрочных тенденций большого количества осадков на южных территориях Золотой Орды до 1280 года, за которым последовал спад. Был еще один небольшой пик в 1310 году, за которым последовало еще одно более сильное падение количества осадков в 1320 году. Только после 1360 года произошло восстановление повышенного уровня осадков с пиком в 1370 году и нижним пределом в 1420 году. На севере, возможно, имело место резкое увеличение осадков вдоль верхнего и среднего течения Волги в начале XIV века. (Можно предположить, что это началось в 80-х годах XIII столетия). Однако остается неясным, можем ли мы связать крайние пределы осадков в этот период с экстремальными температурами, даже если известно, что оптимумы в Западной Европе сопровождались теплой погодой и пессимумы сопровождались холодными, влажными температурами. В конце концов было замечено различие в зависимости между температурой и осадками к северу и югу от 50 градуса северной широты на территории, ранее известной как «европейская часть СССР» [7, с. 34] .
Дендрохронология и изменение климата на территориях Золотой Орды.
Предыдущие дискуссии об отношении между климатом и историей в бывшей «европейской части СССР» основывались исключительно на климатических данных в письменных источниках по средневековой России. Эти данные, включающие отчеты о засухах, наводнениях, холодных зимах и других явлениях, были собраны и изучены современными исследователями [4, с. 65-72; 14, с. 87-94]. Однако письменные данные по средневековой России представляют неполную картину, поскольку большинство отчетов содержит лакуны многих лет. Например, на основе этих источников очень трудно задокументировать какое-либо общее ухудшение условий, которое могло быть следствием начала установления пессимума около 1280 года . Некоторые дополнительные категории косвенных данных, таких как данные годичных колец деревьев, имеются в распоряжении и для средневековой России [10], но эти данные столь же проблематичны, как и письменные источники. На основании письменных источников невозможно констатировать, было ли уменьшение ширины годичных колец деревьев в Новгородской области в определенные годы следствием экстремальных температур или количества осадков. Упадок в определенные годы, кажется, соответствует годам, в которые было зарегистрировано появление саранчи (1008, 1094, 1103 гг.) [10, с. 80 и в других местах], что может быть принято в качестве индикатора высокого уровня осадков . Другие годы упадка соответствуют годам, в которые упоминается чрезмерное количество осадков (1155, 1162, 1176 1186, 1219, 1351 гг.). Тем не менее, трудно установить какую-либо твердую корреляцию между данными годичных колец деревьев и письменными данными об осадках только в одном Новгороде . Нет уверенности, что дополнительные данные о наводнениях и голодах могли бы уточнить эту взаимосвязь, тем более, что часто невозможно установить точные причины голода, имевшего место в одном конкретном году.
Еще менее вероятна возможность установить корреляцию между свидетельствами Новгорода и озера Саки в Крыму. Ближайшая возможная корреляция для XIII–XIV веков располагается между длительным периодом необычно низкого количества осадков в озере Саки в период 1281–1285 гг. и снижения роста годичных колец деревьев в Новгороде и других городах в той же области в течение аналогичного периода (примерно в 1282-1284 или 1283-1285 гг.) [10, с. 43, 44, 57, 59, 60, 62, 72, и обсуждение и сравнительные диаграммы на с. 85–87]. Более ранний длительный период необычно низкого количества осадков в озере Саки (902-907 гг.) также может соответствовать снижению роста древесных колец в 902-904 гг. [10, с. 45]. Источники не упоминают экстремумов осадков или температур для Новгорода в это время. Контрпример предоставляет снижение роста древесных колец в 1279 году, так как он соответствует году избыточного дождя в озере Саки. (Хотя источник упоминает голод в этом году, неясным остается, что могло быть его причиной). Следует заключить, что ранние дендрохронологические данные недостаточны для какой-либо точной формулировки соотношения между климатической информацией о внутренних русских территориях и территориях Золотой Орды [30]. Поскольку это расцветающее поле исследований, может быть, в будущем мы будем иметь больше данных, которые способствуют более эффективному анализу.
Предварительные выводы по изменению климата на территориях Золотой Орды.
При рассмотрении изменения климата напрашивается вопрос о том, как изменение климата могло повлиять на описанные выше экологические зоны? Возможное воздействие на людей изменения климата в различные периоды является предметом дискуссий в постоянно увеличивающейся литературе . Итоги дискуссии о последствиях климатических изменений в Западной Европе и в других регионах могут послужить в качестве руководства для нашей собственной попытки описания климатических условий в Центральной Евразии во время Золотой Орды. Исследователи расходятся во мнениях относительно всего диапазона эффектов в период потепления в Западной Европе, но они могут рассматриваться включающими в себя расширение земледелия в маргинальных районах, которые не могли быть возделываемыми ранее из-за чрезмерного холода, серьезных изменений в сортах выращиваемых сельскохозяйственных культур в других областях и нередко низкого количества осадков. Некоторые исследователи даже сопоставляли достижения западноевропейской цивилизации в течение этого периода с благоприятными климатическими условиями, которые также могли способствовать росту населения в Западной Европе в течение этого времени. Наступление тенденции похолодания, однако, имело противоположные эффекты: увеличение количества бурь; холодные и влажные сезоны возделывания земли, часто приводящие к неурожаям и голоду; болезни от заплесневелого зерна; покидание маргинальных сельскохозяйственных земель; эпидемии и повышенное оледенение . В Западной Европе нередко общины были вынуждены покинуть свои прежние области обитания из-за ухудшения условий. С другой стороны, ухудшение аграрных условий в Италии после 1280 года, по всей видимости, способствовало экономическому буму в Золотой Орде из-за повышенного спроса на экспорт зерна в итальянских морских республиках .
Трудно дать полное описание того, насколько изменения климатических условий затронули Золотую Орду, поскольку большая часть предыдущих исследований все еще придерживается идеи неизменного характера климата . В широком смысле, кажется, что сами границы экологических зон могли смещаться лишь в незначительной степени или вообще оставались неизменными в прошлом тысячелетии. Однако растительность в этих зонах, возможно, менялась. В связи с предыдущими теориями о восточной части степной зоны Хадсон давно предположил, что десикация на юге могла привести к появлению новых пастбищ на севере в лесных районах, которые ранее зависели от высокого количества осадков [30, с. 219, n. 12]. Также не исключено, что повышенная влажность IX-XIII веков, возможно, способствовала расширению обильных пастбищ к западу от Уральских гор (и, наоборот, сухие условия 250–790 гг., возможно, имели противоположный эффект). Аналогичные уровни количества осадков также могли стимулировать сельскохозяйственное производство на землях, которые в противном случае не были бы заселены кочевниками.
Изменения климатических условий должны были иметь значительные последствия для оседлого населения на традиционно сельскохозяйственных территориях Золотой Орды, поскольку изменение уровня осадков могло и должно было нанести урон производству зерна, как мы знаем из истории Западной Европы. Ожидаемые эффекты экстремальных условий для оседлых общин на территориях Золотой Орды могли только усилиться, поскольку столь значительная часть Золотой Орды состояла из маргинальных земель. В месте слияния Волги и Камы чечевица, вика и горох культивировались больше в Булгаре, чем восточнее, в Биляре, где овес, рожь и лен были более распространенными [17, с. 243] . Хотя различные почвенные условия также могли сыграть определенную роль, это также может служить в качестве указания на то, что Булгар был близок к северной границе производства этих культур. Такие условия, которые также наблюдаются и сегодня, должны рассматриваться как еще один факт, указывающий на маргинальный или почти маргинальный характер сельскохозяйственных условий здесь, далеко на севере, включая опасность отравления продовольствия заплесневением ржи . Волго-Камский регион был уязвим в случае недостаточности тепла и, особенно, большого количества осадков также, как оседлые районы к северу от Черного моря были чувствительны к слишком малому количеству осадков. И в самом деле, средневековый арабский географ ал-Бакри утверждает совершенно ясно, что во всех землях к северу голод не является результатом отсутствия дождей, но их чрезмерности и сырости [11, с. 39/54; 4, с. 48].
Наконец, очевидное завершение влажного периода в южных регионах Золотой Орды в 80-х годах XIII столетия, видимо, привело к снижению производства зерна на юге и вероятному перемещению производства зерна в районы с большим количеством осадков, необходимым для производства, в отличие от полупустыни или сухой степи, не способных его предоставить. В этом случае, можно вообразить, что начало производства зерна в 80-х годах XIII века могло переместиться (или расшириться) дальше на север, в район вокруг Саратова (городища золотоордынского города Укек), который в настоящем является важным центром производства зерна. Как отмечалось выше, есть основания полагать, что после 80-х годов XIII столетия на севере имело место увеличение количества осадков, но неясно, насколько температура могла упасть в течение XIV века. Однако, принимая во внимание глобальные тенденции, эти изменения были все еще очень далеки от значительного спада температуры, связанного с малым ледниковым периодом, наблюдавшимся в середине XVII века и позже.
Целью этой статьи было внедрить тему изменения климата в историографию Золотой Орды. Существует возможность изучения этой темы на основе источников и методов, используемых для изучения других регионов мира. Даже если данные могут быть гораздо менее многочисленными, чем для Западной Европы, их более чем достаточно, чтобы начать объединять науку изменения климата с изучением истории Золотой Орды. Существует доказуемое основание для того, чтобы принять всерьез идею, что, начиная с 80-х годов XIII века, на территории Золотой Орды произошли определенные изменения климата. Вполне вероятно, что эти изменения оказали влияние как на кочевническое, так и оседлое население. Они также могли иметь важное отношение к экономической истории Золотой Орды, особенно в связи с возможным сдвигом в регионах, поставлявших зерно на экспорт в итальянские морские государства. Вполне вероятно, что климатический кризис, начинавшийся в 80-х годах XIII столетия, сыграл также некоторую роль в распространении бубонной чумы в середине XIV века . Появление Казанского, Крымского и других ханств позднезотолоордынского периода в середине XV века произошло во время климатического похолодания, которое, вероятно, было сопряжено с кризисом только в более поздний период. Мы не можем сказать с уверенностью, когда кочевники и оседлые жители Центральной Евразии, особенно те, которые жили в северных регионах, начали испытывать кризис, но вполне вероятно, что они оказались подвержены серьезному кризису в середине XVII века.
1. Берг Л.С. Первые русские карты Каспийского моря в связи с вопросом о колебании уровня этого моря // Избранные труды. Том III. М., 1960. С. 332-354.
2. Берг Л.С. Уровень Каспийского моря за историческое время // Избранные труды. Том III. М., 1960. С. 332-354.
3. Бучинский И.Е. Климат Украины в прошлом, настоящем и будущем. Киев, 1963. 308 с.
4. Бучинский И.Е. О климате прошлого русской равнины. Л., 1957. 142 с.
5. Гумилев Л.Н. Роль климатических колебаний в истории народов степной зоны Евразии // История СССР. № 1. М., 1967. С. 53-66.
6. Гумилев Л.Н. Истоки ритма кочевой культуры Средней Азии // Народы Азии и Африки. № 4. М., 1966. С. 85-94.
7. Золотокрылин А.Н., Кренке А.Н., Ляхов М.Е., Попова В.В., Чернавская М.М. Колебания климата Европейской части СССР в историческом прошлом // Известия Академии Наук СССР. Серия географическая. № 1. М., 1986. С. 26-36.
8. Кац Н.Я. К послеледниковой истории широколиственных пород в Европейской части СССР // Доклады Академии Наук СССР. № 81:1. М., 1951. С. 85-88.
9. Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М., 1980.
10. Колчин Б.А., Черных Н.Б. Дендрохронология Восточной Европы: Абсолютные дендрохронологические шкалы с 788 г. по 1970 г. М., 1977. 125 с.
11. Куник А., Розен В. Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. СПб., 1878.201с.
12. Ляхов М.Е. Климатические экстремумы в центральной части Европейской территории СССР в XIII-XX вв. // Известия Академии Наук СССР. Серия географическая. № 6. М., 1984. С. 68-74.
13. Нейштадт М.И. Палеогеография природных зон Европейской территории СССР в послеледниковое время // Известия Академии Наук СССР. Серия географическая. № 1. М., 1953. С. 32-48.
14. Пашуто В.Т. Голодные годы в Древней Руси // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы 1962 г. Минск, 1964. С. 61–94.
15. Раунер Ю.Л. Динамика экстремумов увлажнения за исторический период // Известия Академии Наук СССР. Серия географическая. № 6. М., 1981. С. 5-22.
16. Родионов С.Н. Климатологический анализ необычного подъема уровня Каспийского моря в последние годы // Известия Академии Наук СССР. Серия географическая. № 2. М., 1989. С. 73-81.
17. Туганаев В.В. Состав и характеристика культурных и сорных растений Билярских полей // Исследования Великого города. Москва, 1976. С. 240-245.
18. Туганаев В.В. Материалы по истории культурных и сорных растений Среднего Поволжья // Ботанический журнал. № 57:5. Л., 1972. С. 505-508.
19. Шаландина В.Т. История растительности бассейна реки Малый Черемшан в голоцене // Исследования Великого города. М., 1976. С. 252-259.
20. Шамильоглу Ю. Торговля Улуса Джучи со странами Средиземноморья // История татар с древнейших времен в семи томах: Том III. Улус Джучи (Золотая Орда), XIII – середина XV вв. Казань, 2009. С. 287-294.
21. Шамильоглу Ю. Черная смерть и ее последствия // История татар с древнейших времен в семи томах: Том III. Улус Джучи (Золотая Орда), XIII – середина XV вв. Казань, 2009. С. 686-690.
22. Шамильоглу Ю. Направления в исследовании Золотой Орды // Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани, 1223–1556 / Усманов М.А. и др. (ред.). Казань, 2002. С. 15-29.
23. Ятайкин Л.М., Шаландина В.Т. Растительный покров в районе Билярского городища // Исследования Великого города. М., 1976. С. 246-251.
24. Brooke J.L. Climate Change and the Course of Global History. A Rough Journey. Studies in Environment and History. New York, 2014. xxi + 631 p.
25. Chew A.F. An Atlas of Russian History. Eleven Centuries of Changing Borders. Second Edition. New Haven, 1970. xi + 127 p.
26. Fagan B. The Little Ice Age. How Climate Made History. 1300-1850. New York, 2000. xxi + 246 p.
27. Gumilev L.N. Searches for an Imaginary Kingdom. The Legend of the Kingdom of
Prester John. Past and Present Publications / Smith R.E.F. (tr.). New York, 1987. xix + 403 p.
28. Gumilev L.N. Les Fluctuations du niveau de la mer Caspienne // Cahiers du monde
Russe et Soviétique. № 6. Paris, 1965. P. 331-366.
29. Ingram M.J., Farmer G., Wigley T.M.L. Past Climates and their Impact on Man: A Review // Wigley T.M.L., Ingram M.J., Farmer G. (eds.). Climate and History: Studies in Past Climates and Their Impact on Man. New York, 1981. P. 3-50.
30. Jenkins G. A Note on Climatic Cycles and the Rise of Chinggis Khan // Central Asiatic Journal. № 18. Wiesbaden, 1974. P. 217-226.
31. John of Plano Carpini. History of the Mongols // Mission to Asia. Trans. A Nun of Stanbrook Abbey. Ed. С Dawson. Medieval Academy Reprints for Teaching 8. Toronto, 1980. P. 1-76.
32. Knystautas A. The Natural History of the USSR. New York, 1987. 224 p.
33. Lamb H.H. Climate History and the Modern World. London, New York, 1982. xix + 387 p.
34. Le Roy Ladurie E. Times of Feast. Times of Famine. A History of Climate since the Year 1000. Second Edition / Bray B. (tr.). New York, 1988. xviii + 438 p.
35. Le Strange G. Lands of the Eastern Caliphate. Cambridge, 1905.
36. Little Ice Age. Available at: https://en.wikipedia.org/wiki/Little_Ice_Age. Accessed: No vember 28, 2015.
37. Lydolph P.E. Geography of the U.S.S.R. Fifth Edition. Elkhart Lake, 1990. viii + 447 p.
38. Pecker J.C., Runcorn S.K. (eds.). The Earth’s Climate and Variability of the Sun over Recent Millennia: Geophysical. Astronomical and Archaeological Aspects. Proceedings of a Royal Society and Académie des sciences Discussion Meeting Held on 15 and 16 February 1989. Lon don, 1990. ix + 289p.
39. P’yavchenko N.I. Peat Bogs of the Russian Forest / Gourevitch A. (tr.). Jerusalem, 1964. 156 p.
40. Schostakowitsch W.B. Geschichtete Bodenablagerungen der Seen als Kilma-Annalen (Niederschläge von Europa seit 2880 v. Chr.) // Meteorologische Zeitschrift. Mai 1936. S. 176-182.
41. Smith R.E.F. The Origins of Farming in Russia // Études sur l’économie et la sociologie des Pays Slaves. № 2. Paris, The Hague, 1959. 198 p.
42. Tian H. et al. Reconstruction of a 1.910-y-long locust series reveals consistent
associations with climate fluctuations in China // Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America 108: 35. August 30, 2011: 1451-1452. Available at:
http://www.pnas.org/content/108/35/14521
43. White S. The Climate of Rebellion in the Early Modern Ottoman Empire. Studies in Environment and History. New York, 2011. xvii + 352 p.
44. Wigley T.M.L., Kelly P.M. Holocene climatic change. 14C wiggles and variations in solar irradiance // Pecker J.C., Runcorn S.K. (eds.). The Earth’s Climate and Variability of the Sun over Recent Millennia: Geophysical. Astronomical and Archaeological Aspects. Proceedings of a Royal Society and Académie des sciences Discussion Meeting Held on 15 and 16 February 1989. London, 1990. P. 547-560.
45. Wigley T.M.L., Ingram M.J., Farmer G. (eds.). Climate and History: Studies in Past Climates and Their Impact on Man. New York, 1981. xii + 530 p.
46. William of Rubruck. The Journey of William of Rubruck // Mission to Asia. Trans.
A Nun of Stanbrook Abbey. Ed. С Dawson. Medieval Academy Reprints for Teaching 8.
Toronto, 1980. P. 87-220.
