Левое крыло Улуса Джучи в XIII–XV в

Левое крыло Улуса Джучи в XIII – начале XV века

Канат Ускенбай

Владения первых Ордаидов
После смерти Джучи его место занял второй сын Бату. Современные исследователи полагают, что это было решение Чингиз-хана, великого каана Монгольской империи [2, с. 15]. Первенец Джучи и старший брат Бату – Орда, по словам Рашид ад-Дина «был согласен на воцарение Бату, и на престол на место отца [именно] он его возвел» [16, с. 66]. Претендовал ли Орда на верховную власть в Улусе Джучи или был вынужден согласиться с решением деда? Согласно легендам XVI в. братья уступали ханствование друг другу: «Ты мой старший брат, заменивший мне отца, а потому как отец мне. Мы уйдем в чужой йурт. Ты будь ханом», – говорил Бату. «Ты прав, я старше тебя годами. Но ведь, наш отец, вырастил тебя в заботе и ласке и очень любил тебя… Будь-ка ты ханом! Твое ханствование я стерплю, а мое ханствование ты не стерпишь», – возражал Орда. Спор братьев решил «великий дед» (улуғ баба) Чингиз-хан отдав предпочтение второму внуку [23, с. 92, 121, л. 37б -38а].
Вместе с тем, фактически в Улусе Джучи произошло разделение улусов (людей) между старшими братьями. По словам Рашид ад-Дина, «из войск Джучи-хана одной половиной ведал он (Орда), а другой половиной – Бату» [16, с. 66]. По свидетельству Вассафа, четыре личные тысячи Джучи, ко времени после его смерти «составлявшие более одного тумена живого войска, находились под ведением старшего брата Хорду (Орда -Авт.)» [18, с. 84–85]. Орда вместе со своими младшими братьями Удуром, Тукай-Тимуром, Шингкуром и Сингкумом «составил левое крыло [монгольского] войска; и их до сих пор называют царевичами левого крыла» – «шах-задаган-и даст-и чап» [16, с. 66].
Авторы средневековых сочинений всегда отмечали важную роль, которую играл Орда в политической жизни не только Улуса Джучи, но и всей Монгольской империи. Это их мнение, надо полагать, было отражением реального положения, занимаемого данным Чингизидом. По существу Орда вместе со своим младшим братом Бату возглавил третье поколение управленцев Еке Монгол Улуса – эпоху внуков Чингиз-хана. В центре империи внуков поочередно представляли Гуюк, Мунке, Ариг-Бука и Хубилай. Вдали от них, на юго-западе от Монголии, в Иране был еще один внук – Хулагу. Именно при них основанная дедом империя достигла пика своего могущества, и при них же начался ее неизбежный распад. Важнейшие события военно-политической истории Монгольской империи на протяжении второй трети ХIII в. происходили с непременным участием Орды. По мнению Томаса Оллсена, с 1241 г., когда умерли Угэдэй и Чагатай, последние из оставшихся в живых сыновей Чингиз-хана, Орда приобрел статус старшего из всех Чингизидов: он не был всемогущим, но с ним должны были советоваться [2, с. 15].
Рашид ад-Дин сообщает, что Орда был в большом почете и уважении как при жизни своего отца, так и после него. Верховный правитель империи Менгу-каан в государственных документах, направлявшихся в Улус Джучи «по части указов и ясы, имя Орды он (Менгу-каан – Авт.) ставил впереди» имени Бату [18, с. 41]. Слух об этом «почете и уважении» к Орде дошел и до арабских авторов. Например, ан-Нувейри сообщал, что Орду, одного из сыновей Джучи, некоторые называют сыном самого Чингиз-хана [19, с. 150]. Иоанн де Плано Карпини, проезжавший через владения Орды в 1246 г., писал следующее: «Сыновья же Тоссук-кана (Джучи – Авт.) суть: Бату, он наиболее богат и могуществен после императора; Орду, он старший из всех вождей; Сыбан, Бора, Берке …» [14, с. 39]. Далее описывая земли Орды, через которые проезжал Иоанн де Плано Карпини со своими спутниками, он отмечал: «В этой земле живет Орду, старший над Бату; мало того, он древнее всех князей татарских» [14, с. 64]. По словам автора «Истории Тартар», брата Ц. де Бридиа, Орду – «старший среди вождей и наиболее уважаем» [24, с. 110].
После смерти Орды, аксакала третьего поколения Чингизидов, его имя стало запретным, а сам он получил самый почетный посмертный титул Эджен-хан (Иджан-хан, Ежен-хан) – «Владыка-хан», совершенно вытеснивший его настоящее имя. Современные исследователи, соединив имя и посмертный титул, превратили его в Орда-Ичена. Его младший брат Бату также известен как Саин-хан [13, с. 23–27]: это имя или почетное прозвище, как установил Дж.Э. Бойл, являлось его посмертными титулом [7, с. 28– 31]. Такие титулы монголы использовали для обозначения покойных членов ханской семьи. Современники первых Джучидов не называют Орду Еженом (Иченом, Эдже-ном). Для Иоанна де Плано Карпини, Рашид ад-Дина, Вассафа и других он – просто Орда. Впервые, насколько известно, этот термин в качестве имени Орды употреблен у персоязычного автора первой трети ХV в. в сочинении «Му‛изз ал-ансаб» [11, с. 39].
Преемник Орды, его старший сын Конкыран, вопреки своему имени не стал сильным (кон) и ловким (кыран) правителем. Он правил приблизительно до конца 1270-х гг. Его имя лишь однажды, насколько известно, упоминается в связи с событиями первой половины 1250-х гг. Речь идет о военных действиях Мунке, только что провозглашенного ханом империи, против Чагатаидов и Угэдэидов. Мунке послал одного из своих нойонов с десятью туманами войска, состоявшего из храбрых тюрок, на запад, к границам Улуг-Тага, к местностям (названия не прочитываются), что между Бишбалыком и Каракорумом, чтобы они из той местности ушли и приблизились к стойбищу Кункы-ран-огула, который находился в пределах Каялыка, и растянул стан до берега Отрара [16, с. 137-138].
По мнению В.В. Бартольда, «чтобы окончательно уничтожить своих врагов, Мунке отправил на запад многочисленное войско, которое должно было занять пространство между Каракорумом и Бишбалыком и соединиться с отрядами Джучидов, расположившимися в местности между Каялыком и Отраром, под начальством Хункирана (или Хункурана), сына и преемника Орды. Все военачальники в чагатайском улусе, заподозренные в сочувствии заговорщикам, были казнены» [5, с. 65; 6, с. 560]. Томас Оллсен, вероятно, на основании этого же фрагмента полагал, что Кункыран «содействовал Монгкэ в выслеживании бежавших заговорщиков, прочесав территорию от Кайялыка до Отрара из подозрения в намерении тех устроить жестокую бойню» [2, с. 16].
Улус Орды в эпоху распада Еке Монгол Улуса
Со второй половины 1270-х гг. в улусе Орды на троне утвердился внук Орды и сын Сартактая, Кончи (Койши, Куинджи, Турук-каан), который «долгое время был правителем улуса Орды» [16, с. 67]. В годы его правления происходил неумолимый распад могущественной Монгольской империи, сопровождавшийся перманентными войнами между многочисленными потомками Чингиз-хана. Кончи проводил активную внешнюю политику. Сначала он «завел дружбу» с Хайду и успешно воевал вместе с ним против Хубилая [16, с. 13]. После 1280 г. Кончи, а также золотоордынский хан Туда-Менгу и темник Ногай заключили мир с Хубилаем и вернули из плена Нумугана, сына и наследника юаньского хана. Хубилай ответил дарами и финансовой помощью: согласно «Юань ши», в феврале 1288 г. император предоставил имперскому царевичу Хуо-ни-чи (Кончи) 500 унций серебра, жемчужное ожерелье и вышитые ткани. В следующем году жалование (в какой форме, не указано) было отправлено войскам Коничи [2, с. 21].
Кончи был «другом и приверженцем» ильханов Ирана и постоянно отправлял послов к Аргун-хану, Гейхату-хану и к Газан-хану «с изъявлением любви и искренней дружбы», «единодушия и просьбой о союзе» [16, с. 67; 17, с. 134]. Конкретных сведений о контактах Кончи в этот период с сарайскими ханами не сохранилось.
После заключения мира с потомками Тулуя в Иране и Китае у Кончи испортились отношения с соседями на юге, где правили потомки Угэдэя и Чагатая. Соперничество происходило в том числе из-за городов на юге и юго-востоке современного Казахстана (в источнике упоминается Кары-Сайрам). Потомки Орды уже в это время расширяют свои владения с востока на юг в сторону Чу-Таласских кочевий. Это, конечно же, вызвало войну с Хайду, хозяином Жетысу. По словам Рашид ад-Дина, Кары-Сайрам «находится в зависимости от Хайду, [причисляясь] к улусам Кунджи» [15, с. 81].
Тем не менее в целом правление Кончи было мирным и спокойным. Это не ускользнуло от внимания достаточно осведомленного путешественника Марко Поло: «У царя («Севера», Кончи. – Авт.) много народу, но он ни с кем не воюет и мирно правит своим народом» [8, с. 206].
В эти годы улус Орды стал независим от улуса Бату: Ордаиды отказались от прежних формально-вассальных отношений с Каракорумом и Сараем, выражавшемся, по сообщению Рашид ад-Дина, в «обыкновении, чтобы своим государем и правителем считать того, кто является заместителем Бату, и имена их они пишут вверху своих ярлыков», однако «с самого начала не бывало случая, чтобы кто-либо из рода Орды, занимавший его место, поехал к ханам рода Бату, так как они отдалены друг от друга, а также являются независимыми государями своего улуса» [16, с. 66].
Однако после смерти Кончи ок. 1299 г. политическая стабильность была нарушена: его преемники начали острую борьбу за власть.
Темный век
История царевичей левого крыла с самого начала XIV в. и до 1360-х гг., т.е. с момента смерти Кончи (ок. 698–701 г.х.) и до времени воцарения Урус-хана (ок. 770 г.х.), получила скудное освещение в источниках. «Сборник летописей» Рашид ад-Дина завершается описанием событий начала XIV в.; арабские авторы дают разрозненные и отрывочные факты; оригинальные сведения сообщают «продолжатели» Рашид ад-Дина, в частности Натанзи, «чьи данные, кроме вопроса о родстве, есть резон учитывать» [2, с. 26]; практически молчит нумизматика. Во всех этих источниках смутно отражена последовательность правлений ханов, их родственные связи. Этот период ознаменовался запутанной междоусобной борьбой Ордаидов; вмешательством других линий Джучидов и Чингизидов; подчинением улусу Бату – царевичам правого крыла; возвышением Тукай-Тимуридов и появлением целого ряда «новых» ханов из этой ветви; наконец, восстанием Мубарак-ходжа-хана, только тогда получившим какие-то понятные хронологические контуры в нумизматических источниках (768–769 гг.х.), но при этом, при сохраняющих молчание письменных источниках. Весь этот период (700– 770 гг.х.) будет справедливо назвать «темным веком» в истории Ордаидов, которые, как полагает автор этих строк, не «исчезли» или «угасли», а вновь возвысились с приходом к власти Урус-хана.
Разгоревшаяся после смерти Кончи междоусобная война не только ослабила улус Орды, но и фактически расколола улус на части, не подчинявшиеся друг другу. Среди основных конкурентов в борьбе за верховенство над принцами левого крыла источники называют Баяна (иногда Наян) – наследника Кончи и его старшего сына; Макудая (варианты: Мангытай, Мангитай, Мумгкия) – четвертого и младшего сына Кончи; Кублука (Куйлук, Купалак) – сына Тимур-Буки из другой ветви Ордаидов; а также Куштая (Кушай, Куш-Темир, Кушнай) – сына Кублука. Каждый из них, согласно сведениям источников, занимал какое-то время ханский трон улуса Орды.
В представлении Рашид ад-Дина, легитимным правителем улуса Орды выступает Баян: «Баян, сын Куинджи, сейчас – государь улуса Орды»; «в настоящее время Баян сидит на месте своего отца Куинджи и по-прежнему ведает улусом отца»; «Баян же по-прежнему ведает большей частью улуса Орды»; «в настоящее время он (Баян – Авт.) государь улуса» [16, с. 14, 66, 67, 68, 212]. С ним, как с главой улуса Орды, «враждует» Янгичар, сын Хайду; «дружит» государь ислама Газан-хан; ему «помогает» Токта, «который владеет престолом Джучи»; а могущественный Хайду «опасается» его возможных действий [16, с. 14, 68]. Тогда как Кублук, «враждующий» с «государем улуса Орды», довольствуется войском, «которое отпало от Баяна, и с тем, которое пришло к нему на помощь от Хайду и Дувы» [16, с. 14, 68]. На то, что Кублук только претендовал на верховную власть в улусе Орды, указывает и тот факт, что Хайду и Дува замыслили помочь ему стать государем того улуса [16, с. 68]. Как полагает Рашид ад-Дин, замысел этот не удался, и он государем не стал.
Иная картина предстает со страниц арабоязычных сочинений. Историки мамлюк-ского Египта всех претендентов на ханство улуса Орды этого времени «уравняли» в правах на трон, объявив их сыновьями самого Кончи и его дяди (?). На то, что преемником Кончи стал его племянник Кублук, а не сын Баян, также указывает Ибн Халдун: «После Кунджи вступил на престол сын его, Куйлюк… Против него восстал брат его Баян» [19, с. 394]. Байбарс и Ибн Халдун говорят о разделении улуса Орды между конкурирующими кланами. Вполне вероятно, что имел место временный распад улуса и параллельное правление как минимум двух ханов – Кублука и Баяна. Стоит вспомнить слова Рашид ад-Дина о том, что Баян «ведает большей частью улуса Орды» [16, с. 68]; очевидно, что меньшей владел Кублук. Тоже можно сказать и о военных ресурсах: Кублук опирался на войско, «которое отпало от Баяна», кроме того, ему помогали Хайду и Дува (Тува). «Замысел их (Хайду и Тувы – Авт.) был такой: мы поможем Кублуку стать государем того улуса, и он будет нашим союзником в споре с Газан-ханом» [16, с. 68]. «Баян восемнадцать раз сражался с Кублуком и войском Хайду и Дувы, из них шесть раз сам лично участвовал в сражениях» [16, с. 68]. В конце концов, он потерпел поражение и бежал «к границам той области, в которой сидел Токтай, приемник Бату» [16, с. 68].
В поисках союзников, Баян пытался заручиться поддержкой правителей Сарая, Тебриза и юаньского Ханбалыка, задумав создать некий «Большой альянс» [2, с. 23].
«Из-за этих беспрерывных сражений войско его (Баяна – Авт.) обнищало, войны были частью конные, частью пешие, однако он [Баян] все так же стойко борется с врагом и просит от этой стороны [т.е. от Газан-хана] помощи средствами [бе мал]» [16, с. 68].
Победить в междоусобице Баяну помогло войско Токты. На это указывают сведения Абу‛л Касима ал-Кашани, автора «Тарих-и Улджайту»: «в конце царствования Тукты, Тубиджи (Кончи – Авт.), сын Харду (т.е. Орда, но на самом деле не сын, а его внук – Авт.), умер. От него остались два известных сына – старший Баян и младший Мумкия. Баян унаследовал у отца улус и войско, а Мумкия выступил против него и заставил его бежать из страны и улуса и скитаться. Тукта выступил к нему на помощь с несметным кровожадным войском, и одержал победу. Мумкия бежал, и отцовское место утвердилось за Баяном» [1, с. 144].
Во втором десятилетии XIII в. Баяну удалось, не без помощи золотоордынских войск, вернуть себе власть в улусе Орды. С этого времени улус Орды признает зависимость от улуса Бату. Томас Оллсен справедливо пишет: «наиболее вероятное объяснение потери их (принцев левой руки – Авт.) автономии заключается в том, что потомки Баяна, столкнувшись с непрекращающимися внутренними и внешними угрозами их власти, были вынуждены обратиться к Узбеку за помощью и защитой, и платой, которую потребовал их покровитель за свою поддержку, было беспрецедентное подчинение принцев левой руки принцам правой руки» [2, с. 26].
Преемник Баяна, его сын Сасы-Буга, правил, по всей видимости, незначительный период времени (1318-1321 гг.). Согласно сведениям Натанзи, Сасы-Буга «следовал по пути покорности и подчинения … и за все это время ни разу ни на шаг не отступил с пути служения Тугрул-хану и Узбек-хану и ни разу не противоречил и не отказывался от курултая. Сохраняя верность [хану], он умер естественной смертью в 720 году (12.02.1320-30.01.1321). Усыпальница его находится в крепости Сауран» [12, с. 73]. У ханов левого крыла был свой богохранимый город «маhрусе Сауран» [12, с. 73].
После смерти Сасы-Буги-хана, по указу Узбек-хана ханом стал Ерзен (Ирзан). Он обладал большим умом, проницательностью и знаниями; имел большую власть в стране «и в короткий срок достиг положения, близкого величию самого Узбек-хана. Мудрый, справедливый, благочестивый и богобоязненный падишах построил большую часть медресе, ханака, мечетей и других богоугодных заведений в Отраре, Сауране, Дженде и Барчкенде. Знамением справедливости и милосердия он превратил весь Туркестан в образец высшего рая, и почти семистам своим сородичам он дал возможность пользоваться общей милостью и дал каждому из них в управление округ или область, так что всякий мог обрести свой юрт, высокую должность, службу и свой круг людей. Никто из знатных людей не притеснял простолюдинов, и никто из простолюдинов не вел себя неучтиво по отношению к знатным. Той безопасности и благоденствия, которые знавал улус во дни его правления, потом люди и во сне не видывали» [12, с. 73]. Похоронен Ерзен в городе Сыгнаке (мадине-и Сыгнак) [12, с. 73].
Несмотря на то, что Натанзи отмечает такую же «покорность и подчинение» Ерзен-хана Узбек-хану можно предположить, что все эти меры нового улусного правителя по усилению собственной власти в стране, стремление найти поддержку со стороны мусульманского духовенства, кочевой, и что еще важнее, городской аристократии туркестанских центров не могли не беспокоить сарайского хана. Нет конкретной информации о разногласиях с золотоордынским ханом, но известно о походе сына Узбека, Тиинибека, очевидно, в туркестанский регион; туда, где усилился Ерзен.
Около 740–741 г.х. Тинибек выступил с войском в Сыгнак. Если к этому времени Ерзен еще был жив, то вполне вероятно, что он мирно передал власть сыну своего сюзерена, сохранив этим позиции Ордаидов в Восточном Дешт-и Кипчаке, поскольку нет сведений о каких-либо репрессиях, последовавших после утверждения власти Тинибека. Тинибек пробыл в Сыгнаке не долго. Уже в начале 742 г.х., получив известие о смерти отца, он отправился назад. Эмиры его младшего брата Джанибека встретили возвращавшегося Тинибека в Сарайчике, и вероломно убили. Джанибек, заняв отцовский трон, не забыл о мятежной Восточной Орде. Возможно, стремясь заручиться поддержкой местной знати, он утвердил ханом Чимтая (Джимбай), сына Ерзена и не стал назначать сюда своих ставленников. Новый хан Сыгнакского улуса всю свою деятельность направил на восстановление внутриполитической стабильности и, по свидетельству Натанзи, «сломанное исправил так, как это требовалось потребностями времени» [12, с. 74]. Вступив на престол одновременно с Джанибеком около 742-743 гг.х. (1341/2–1342/3 г.), Чимтай пережил его на четыре года и умер, предположительно, в 762 г.х. (1360/1 г.).
Конец правления Чимтая был омрачен политическим кризисом: «смута Бердибека, Джанибека и Кельдибека была в его время» [12, с. 74]. Речь идет о затяжной гражданской войне в Золотой Орде, спровоцированной приходом к власти Бердибека б. Джанибека в 1357 г. Ослабление власти сарайского хана привело к усилению децентралистских тенденций во всем Улусе Джучи. В 1360-е гг. в Присырдарье, где еще ранее усилилась киятская знать, возвышаются потомки Тукай-Тимура. По свидетельству Утемиша-хаджи, здесь поочередно правили Кара-Ногай (ок. 761 – ок. 763 г.х.) и Туглы-Тимур (ок. 763 -ок. 767 г.х.) [23, с. 113]. После их правлений к власти пришел Мубарак-ходжа (768-769 гг.), по одним данным – Тукай-Тимурид, по другим – Ордаид [3, с. 371-385].
По словам Натанзи, «Мубарак-ходжа, из-за непомерного тщеславия и алчности, устроил бунт (фетне), и память об этой смуте (булгак) до сих пор хранится в Дешт-и Кипчаке. Поскольку люди привыкли к безопасности, благоденствию и спокойствию, смута эта ни к чему не привела. Шесть месяцев спустя он предпочел [свое] исчезновение исчезновению райской обители Туркестана и еще два с половиной года, не зная пристанища, скитался в местах обитания кыргызов и на Алтае, пока там не умер» [12, с. 74]. Cогласно дошедшим до нас монетам, он правил всего два года: в 768-769 гг.х. (1366/1367-1367/1368 гг.). С 770 г.х. (1368/1369 г.) в Сыгнаке начинает чеканить свою монету следующий хан – Урус. Обстоятельства правления Мубарак-ходжа-хана неизвестны. Вполне возможно, что его сверг с трона Урус-хан, и он был вынужден еще какое-то время скитаться недалеко от восточных кочевий Сыгнакской Орды, среди кыргызов и на Алтае.
Возвышение Уруса
В деятельности Урус-хана можно вычленить два этапа: конец 1350-х – 1360-е гг. – это борьба против восточных киятских беков (Джир-Кутлук и Тенгиз-Бука) и Тукай-Тимуридов; а 1370-е гг. – борьба против западных киятов (Мамай) и Шибанидов. Надо полагать, усиление киятских беков в Восточном Дешт-и Кипчаке в ущерб бекам других родов и племен вряд ли всех устраивало. Потому-то «столпы державы и вельможи двора» (Натанзи [12, с. 74]), «амиры войска и управители государства» (Ибн Вали [21, с. 187]) сделали ставку на Уруса. Источники того времени сообщают о политической активности в Сыгнакской Орде мангытов, жалаиров, кангыратов, кипчаков, бахринов, найманов и др. «По согласию всех амиров войска (умара-йи лашкар) и гражданских чиновников (умана-йи даулат) на престол взошел Урус-хан, благодаря его прозорливости дела государства были устроены. Он так застращал узбекские племена, что все смутьяны притихли» [21, с. 187]. По словам Утемиш-хаджи, «Урус-хан этот стал великим государем, правил вилайетами всего Туркестана» [23, с. 113].
Вполне очевидно, что туркестанских вилайетов Урусу было недостаточно. Его взоры были устремлены на запад. «Когда Урус-хан сел на престол, он на курултае открыл свои сокровенные цели столпам государства и знатным вельможам. Все единодушно стали его воодушевлять и поощрять. После нескольких дней обильных пиров и раздачи каждому щедрых милостей он отправился с походом в ту страну» [12, с. 76-77]. В течение 1374-1375 гг. он завоевал Сарайчик, Хаджи-Тархан, Сарай и начал здесь чеканку своих монет. В это же время против него на юге выступил сын казненного им Туй-Ходжа-оглана, Токтамыш, получивший поддержку правителя Мавераннахра, бар-ласского эмира Тимура. Урус-хан оставил своих наместников в Поволжье и вернулся в Улутау и присырдариинский регион.
До его прихода сыновья Урус-хана, Кутлук-Бука и Токтакия, дважды разбили войска Токтамыша, выделенные ему Тимуром. В одном из сражений Кутлук-Бука был ранен и убит, но это только усилило напор узбеков (так именуют в источниках тимуридского круга подданных Сыгнакских ханов, например в «Матла ас-садаин ва маджма-и бахраин» Самарканди [18, с. 198; 21, с. 245]), и они снова разбили отряды Токтамыша. Урус-хан направил послов к Тимуру с требованием выдать раненого Токтамыша, грозя, в противном случае, войной. Тимур дал уклончивый ответ и приготовил войска к выступлению.
Осенью 1376 г. войска Урус-хана сосредоточились у г. Саурана, Тимур со своими войсками подступил к окрестностям Отрара. Неблагоприятные погодные условия отсрочили генеральное сражение противников. В мелких сражениях отряды Урус-хана нанесли несколько поражений полководцам Тимура. Потеряв много людей, лошадей и провизии, Тимур зимой 1376–1377 гг. отступил в Самарканд и Кеш. В 1377 г. Урус-хан скончался.
По характеристике Натанзи, падишах этот был «непомерно упрямым, гневливым и могущественным» [12, с. 76].
Территория
Границы территории, на которую распространялась власть Орды и его потомков, установить сложно. В разные периоды времени она сильно изменялась в зависимости от той или иной политической ситуации как в самом Улусе Орды, так и за его пределами. Если в начальный период своей истории Ордаиды прочно владели степями Восточного и Северо-Восточного Казахстана, то постепенно они, перемещаясь на юг, взяли под свой контроль часть Южного Казахстана с его городами Сауран, Сыгнак, Дженд, Барчкенд и др. Условно территория улуса Орды расширялась с востока на запад. Охватывая вначале пространство между Барабинской низменностью и Кулындинской степью на севере, Тарбагатаем и Балхашом – на юге, их владения к концу XIII в. охватывали степи Сарыарки (Казахский мелкосопочник) и горы Улутау на западе, предгорья Каратау на юге. Уже в начале XIV в. ханы улуса Орды распространили свою власть на часть современной территории Западного Казахстана, достигнув восточного побережья Яика. Эти земли прочно вошли в состав владений Ордаидов при Урус-хане, когда он завоевал степи Нижней Сырдарии, Северного Приаралья и Мангыстау.
Хозяйство
Основное население улуса Орды составляли кочевники, ведшие кочевое и полукочевое скотоводство. Принципы и характер кочевания, состав стада не претерпели существенных изменений за многие столетия. Номады по-прежнему вели меридиональное полукочевое скотоводство. Они сохранили прежние кочевые маршруты и стационарные зимние поселения. Источники говорят о том, что часто кочевники Восточного Дешт-и Кипчака на зиму из Сарыарки перекочевывали в Жетысу к берегам Каратала, Аксу и Лепси. Они переходили туда по замершему Балхашу. На зимовке в Каратале застал хана Тимур-Малика, сына Урус-хана, Токтамыш. Сюда же откочевал Коирчак, другой сын Урус-хана, после победы Токтамыша.
Современные археологические исследования говорят о достаточной распространенности традиций земледелия в среде кочевой степи. По руслам крупных рек Иртыш, Чу, Сыр-Дарья, Сарысу, Нура, Есиль, Торгай, Тобол, Иргиз, Эмба и Яик население имело постоянные оседлые поселения, которые круглый год не покидались жителями.
Важным подспорьем в хозяйстве кочевников Левого крыла XIII-XV вв. оставалась охота на птиц и диких зверей. Шкурки и мех служили предметом торговли. Марко Поло, описывая владения Кончи, так говорит о его жителях: «те, кто живут здесь в горах и в долинах, большие охотники; ловят они много дорогих животных, высокой цены, и большая им от этого прибыль и выгода; ловят они горностаев, соболей, белок и черных лисиц и много других дорогих животных; из них они выделывают дорогие шубы высокой цены. У них такой снаряд, который промаха не дает» [8, с. 206].
Развитию экономики и торговли способствовало стабильное политическое развитие, характерное для основного периода истории этого государства, гомогенный характер страны, в отличии от Золотой Орды, для которой было характерно гетерогенное состояние, требовавшее постоянной и сильной центральной власти. Расширение территории государства в XIV в., включение в его состав городов присырдариинского бассейна способствовало длительному сохранению военно-политической мощи государства.
Отрицательно сказывались на экономическом и политическом развитии междоусобицы и внешние войны. В последней четверти XIV в. экономика страны испытывала период упадка, вызванный, с одной стороны, разрушительными походами правителя Мавераннахра эмира Тимура и, с другой стороны, вовлечением в борьбу за золотоордынские города Поволжья.
Религия
Несмотря на многолетнее господство ислама в Восточном Дешт-и Кипчаке еще до прихода монголов, большая часть кочевников по-прежнему придерживалась «нативной религии кочевников» (по терминологии Девина ДеВиза). С приходом монголов позиции ислама на непродолжительное время ослабли, уступив место традиционным религиозным представлениям номадов.
По свидетельству Марко Поло, подданные хана Кончи (Канчи) строго «держатся татарского (монгольского – Авт.) закона… соблюдают они его так же точно, как соблюдал Чингиз-хан и другие истые татары; делают они своего бога из войлока и называют его Начигай (очевидно, одно из низших монгольских божеств – Авт.); делают ему и жену, называют двух богов Начигаем и его женой; говорят, что они боги земные и охраняют их скот, хлеба и все их земное добро. Они им молятся; когда едят что-нибудь вкусное, так мажут своим богам рты» [8, с. 206].
Вместе с тем, уже сыновья Джучи начинают принимать ислам. Берке был открытым приверженцем ислама. Некоторые потомки Орды уже при рождении получали мусульманские имена, например, по линии Кули, второго сына Орды, были Мусульман, сын Кули, и Мубарак, внук Кули [16, с. 69–70]. Однако официальное принятие ислама проходило почти одновременно с аналогичным явлением в Золотой Орде и владениях Чагатаидов лишь в 1320-1330-е гг. Начиная с этого времени, официальной религий правящей элиты становится ислам. Это выразилось в двух заметных явлениях: в строительстве различных религиозных учреждений – мечетей и медресе, которые возводили ханы в своих городах; и в том, что ханы стали добавлять к своим именам новые мусульманские имена. Урус-хан стал Мухаммед-Урусом; Токтамыш, еще один потомок Джучи, – Махмуд-Токтамышем. Другим чингизидам уже при рождении стали давать мусульманские имена: Мубарак-ходжа, Джалал ад-дин, Мухаммед и т.д.
Узбекский Улус в конце XIV- начале XV века
Борьба потомков Урус-хана с Токтамышем, разрушительные походы Аксак Тимура, война за города Поволжья вызвали упадок экономики, торговли и городской культуры. Приход Токтамыша к власти ознаменовался перемещением политического центра из Присырдарьи в Поволжье; многие исследователи связывает это событие с временным восстановлением прежнего единства Улуса Джучи.
Сарыарка и степи Восточного Казахстана, номинально признавая власть Токта-мыша, управлялись местной племенной знатью. Некоторые из них, как, например, мангыты, кунграты, занимали высокие военные посты в государстве Токтамыша. Другие начали поддерживать потомков Урус-хана, стремившихся к восстановлению своей власти. Если Коирчаку это не удалось, то уже его сын Барак смог успешно объединить под своей властью прежнюю ордынскую территорию [9, с. 59-64].
Абдулгаффар Кырыми говорит о Бараке, как о «муже отчаянной смелости и весьма энергичном человеке» [4, с. 108]. По мнению Кадыр Али, Барак был влиятельным, большим и сильным бахадуром [20, с. 229; 10, с. 114; 23, с. 75].
Однако предшествовавшее этому усиление племенной знати и децентрализация власти привели к новым конфликтам, закончившимся смертью Барака и распадом государства. Степная аристократия поддержала молодого Абулхайра, представителя другой ветви Джучидов – Шибанидов. Потомки Урус-хана тем не менее еще продолжали править на части территории, и лишь усиление Абулхайра вынудило Гирея и Джанибека, старших в потомстве Урус-хана, откочевать на восток в пределы Могулистана. С этим событием связано образование Казахского государства.

1. Abu’l Qasem ibn ‘АИ ibn Mohammad al-Qashani. The History of Uljaytu. Edited by M.Hambly. Tehran: Rrinted in Ziba Press, 1969.255 p.
2. Allsen Th. T. The princes of the Left Hand: an introduction to the history of the Ulus of Orda in the thirteenth and the early fourteenth centuries // Archivum Eurasiae medii aevi. T. V: 1985. Wiesbaden: Harrasowitz Verlag, 1987. P. 5–40.
3. Vasary I. The Beginnings of Coinage in the Blue Horde // Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hung. Vol. 62 (4). P. 371-385.
4. Абдулгаффар Кырыми. Умдет ал-ахбар. Книга 1: Транскрипция, факсимиле. Транскрипция Дерья Дерин Пашаоглу; отв. редактор И.М. Миргалеев. Казань: Ин-т истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2014.420 с.
5. Бартольд В.В. Очерк истории Семиречья // Соч. Т. II. Ч. 1. М.: ИВЛ, 1963. С. 23-106.
6. Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия // Соч. Т. I. М.: ИВЛ, 1963. 760 с.
7. Бойл Дж.Э. Посмертный титул Бату-хана // Тюркологический сборник 2001: Золотая Орда и ее наследие / редкол. т.: С.Г. Кляшторный (пред.), В.В. Трепавлов, Д.М. Исхаков. М.: Вост. лит., 2002. С. 28-31.
8. Книга Марко Поло. Алматы: Наука, 1995. 352 с.
9. Курат А.Н. Собрание сочинений. Книга 1. Ярлыки и битики ханов Золотой Орды, Крыма и Туркестана в архиве музея дворца Топкапы. Казань: Ин-и истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2014. 256 с.
10. Қадырғали Жалаир. Шежiрелер жинағы. [Шағатай-қазақ тiлiнен аударып, алғы созщ жазғандар Н.Мингулов, Б.Көмеков, С.Өтениязов. Жалпы редакциясын қараған М.Мағауин]. Алматы: Қазақстан, 1997. 128 б.
11. Муизз ал-ансаб (Прославляющее генеалогии) / Отв. ред. А.К. Муминов. Пер. с перс., предисл., примеч., подгот. факс. к изд. Ш.Х. Вахидова; сост. указ. У.А. Утепбергенова. Алматы: Дайк-Пресс, 2006. 672 с. (История Казахстана в персидских источниках. III т.).
12. Мунтахаб ат-таварих-и Му‘ини / та‘лиф-и Му‘ин ад-дин Натанзи; бе-эhтемам-и Парвин Истархи. Теhран: Асатир, 1383 (2004). 454 с.
13. Почекаев Р.Ю. Батый: Хан который не был ханом. М.: АСТ: АСТ Москва; СПб.: Евразия, 2006. 350 с.
14. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Гильома де Рубрука. Алматы: Гылым, 1993. 248 с.
15. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Т. 1. Кн. 1. Пер. с перс. Л.А. Хетагурова. Ред. и примеч. проф. А.А. Семенова. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. 221 с.
16. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Т. 2. Пер. с перс. Ю.П. Верховского. Примеч. Ю.П. Верховского и Б.И. Панкратова. Ред. проф. И.П. Петрушевский. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. – 250 с.
17. Рашид ад-дин. Сборник летописей. Т. 3. Пер. с перс. А.К. Арендса. Под ред. А.А. Ромаскевича, Е.Э. Бертельса и А.Ю. Якубовского. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1946. 340 с.
18. Сборник материалов относящихся к истории Золотой Орды. Т. II. Извлеч. из перс, соч. собранные В.Г. Тизенгаузеном и обработанные А.А. Ромаскевичем и С.Л. Волиным. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 308 с. Т. 2. С. 27-89.
19. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. I. Извлеч. из соч. араб. собранные В.Г. Тизенгаузеном. СПб.: Имп. АН, 1884. 563 с.
20. Сыздыкова Р.Г. Язык «Жами ат-таварих» Жалаири. Алма-Ата: Наука, 1989.243 с.
21. Ускенбай К.З. Восточный Дашт-и Кипчак в XIII – начале XV века. Проблемы этнополитической истории Улуса Джучи / Ред. И.М. Миргалеев. Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2013. 289 с.
22. Усманов М.А. Татарские исторические источники XVII-XVIII вв. Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 1972.224 с.
23. Утемиш-хаджи. Чингиз-наме / Факс., пер., транскр., текстолог. примеч., исслед. В.П. Юдина. Алматы: Гылым, 1992. 296 с.
24. Христианский мир и «Великая Монгольская империя». Материалы францисканской миссии 1245 года. Подг. лат. текста и пер. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко. Экпозиция и исслед. А.Г. Юрченко. СПб.: Евразия, 2002. 478 с.