Из воспоминаний С.Ф. Ковалика о «хождении в народ»

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ С.Ф. КОВАЛИКА О «ХОЖДЕНИИ В НАРОД»
Весною 1874 года молодежь, принявшая программу движения, отправлялась по железным дорогам из центров в провинцию. У каждого молодого человека можно было найти в кармане или за голенищем фальшивый паспорт на имя какого-нибудь крестьянина или мещанина, а в узелке поддевку или вообще крестьянскую одежду, если она уже не была на плечах пассажира, и несколько революционных книг и брошюр.
Из Петербурга революционеры двинулись одни на родину или места, где у них имелись какие-нибудь случайные связи другие — большинство — на Волгу, где они ожидали найти наиболее благоприятную почву для революционной деятельности, третьи — меньшая часть — направились на юг, преимущественно в Киев, четвертые, наконец, считали нужным предварительно заехать в разные губернские города, где имелись революционные кружки, с которыми предполагалось установить связи, или представлялся какой-нибудь случай для пропаганды…
Таким образом, летом 1874 года революционеры рассыпались по всему обширному пространству Европейской России… Кавказа и самых северных губерний…
Летучая пропаганда по самому существу своему не могла иметь задачей не только последовательного просвещения народа, но и систематического его революционизирования — она стремилась внести революционное брожение в широкие слои населения. Пропагандист не считал потерянным временем, если ему удавалось возбудить в своих случайных собеседниках — крестьянах или рабочих — какую-нибудь отдельную революционную мысль или даже только усилить существующее у них недовольство своим положением…
Оседлая пропаганда велась также в большинстве случаев лицами, не имеющими определенных занятий. Пропагандист поселялся обыкновенно в доме своих родных или сочувствующих ему знакомых. Сравнительно немногие из оседлых пропагандистов имели определенную профессию, занимая должности учителей и фельдшеров. К оседлым пропагандистам следует присоединить также небольшое число учителей, не вошедших окончательно в революционную партию, но сочувствовавших ей и распространявших между крестьянами революционные книги. Оседлая пропаганда по существу своему должна была вестись более осторожно и медленно, чем летучая. Пропагандист заводил знакомство среди ближайших крестьян или рабочих, сперва как будто без определенной цели, затем мало-помалу начинал беседовать с ними на революционные темы и давать им для прочтения или в собственность разные революционные книги. Эти последние в оседлой пропаганде играли гораздо большую роль, чем в летучей. Кроме того, оседлые пропагандисты не отказывались также от пропаганды среди лиц, принадлежавших к сельской интеллигенции…