Дворцовые перевороты 1740-1741 гг. Воцарение Елизаветы Петровны

ДВОРЦОВЫЕ ПЕРЕВОРОТЫ 1740-1741 ГГ.
ВОЦАРЕНИЕ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ
30-е – начало 60-х гг. XVIII в. вошли в историю России как время дворцовых переворотов. По имени фаворита и фактического соправителя Анны Иоанновны годы ее царствования (1730–1740) называют «бироновщиной». Э. Бирон (Бирен) – полуграмотный и невежественный «берейтор», занимавшийся выездкой лошадей и обучением верховой езде, стал герцогом Курляндским и возглавил придворную клик> «немцев» (Мнних, Остерман, Левенвольде, Шумахер и др.). Нацнональное достояние России, богатства Сибири и Урала, государственная казна нагло расхищались; во внешней политике предпринимались шаги, наносившие большой вред интересам страны; в армии насаждались жестокая муштра и тактика по образцам наемной прусской армии. Участники «заговора верховников» – князья Голицыны и Долгорукие – после жестоких пыток были либо казнены, либо сосланы. Подверглись гонениям и те вожаки дворян (В. Н. Татищев, Антиох Кантемир, Феофан Прокопович), которые в 1730 г. выступили против «верховников».
Умирая, Анна Иоанновна назначила своим преемником на престоле только что родившегося у ее племянницы Анны Леопольдовны Брауншвейгской сына Ивана Антоновича при регенте Э. Бироне.
Но вскоре после смерти Анны Иоанновны Э. Бирон был арестован, правительницей государства объявлена сама Анна Леопольдовна, а командование армией вручено ее супругу, который был пожалован высшим военным чином генералиссимуса. Одна клика сменила при дворе другую. Недовольством широких кругов дворянства и купечества, стремившихся возродить основы петровской политики, воспользовалась дочь Петра 1 Елизавета Петровна. Опираясь на полки гвардии, она в ноябре 1741 г. возглавила новый дворцовый переворот и была провозглашена императрицей.
О дворцовом перевороте в пользу Елизаветы повествует в своих записках его участник князь Шаховской, занявший после переворота высокие посты генерал-кригскомиссара, генерал-прокурора Сената.
Извлечения публикуются по изданию: Записки князя Я. П. Шаховского.– Спб., 1872.– С. 29–32.
…Таким образом, я в великом удовольствии и приятном размышлении о своих поведениях, что я уже господин сенатор…, приехал в дом свой и… лег спать; но только лишь уснул, как необыкновенный стук в ставень моей спальни и громкий голос сенатского экзекутора Дурнова меня разбудил. Он громко кричал, чтоб я как наискорее ехал в цесаревнинский дворец, ибо-де она изволила принять престол российского правления, и я-де с тем объявлением теперь бегу к прочим сенаторам. Я, вскоча с постели, подбежал к окну, чтоб его несколько о том для сведения моего спросить, как он уже удалился… я сперва подумал, что не сошел ли господин экзекутор с ума…, но вскоре потом увидел многих по улице мимо окон моих бегущих людей необыкновенными толпами в ту сторону, где дворец был, куда и я немедленно поехал… хотя ночь была темная и мороз великий, но улицы были наполнены людьми, идущими к цесаревнинскому дворцу, а гвардии полки с ружьем шеренгами стояли уже вокруг оного в ближних улицах, и для облегчения от стужи во многих местах раскладывали огни; а другие, поднося друг к другу, пили вино, чтоб от скуки согреться, причем шум разговоров и громкое восклицание многих голосов: «здравствуй, наша матушка, императрица Елизавета Петровна», воздух наполняли… [Во дворце] встретил нас ласковым приветствием… Петр Иванович Шувалов, который после был уже… знатный господин и великие дела в государстве производил.
Он в знак великой всеобщей радости, веселообразно поцеловал нас и рассказал нам о сем с помощью всемогущего начатом и благополучно оконченном деле, и что главнейшие доныне бывшие министры, а именно генерал-фельдмаршал граф Миних, тайные действительные советники и кабинет-министры графы Остерман и Головкин уже все из домов своих взяты и под арестом сидят здесь же в доме…
Вскоре после того повелено было всем итти… в Зимний императорский дворец, куда и е. в. (Елизавета Петровна) в открытой большой линейке с благонадежнейшими ей изволила ехать сквозь гвардии солдат, стоявших до большого дворца шеренгами, в препровождении немалого числа Преображенского полка гренадер, кои в том деле е. и. в. наипервейшими услужниками были, и по прибытии во дворец в придворной церкви началась е. и. в. в верности, по надлежащему учреждению, присяга.