Десять заповедей межрелигиозного диалога

ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ МЕЖРЕЛИГИОЗНОГО ДИАЛОГА
Д-р Леонард Свидлер,
Редактор “Journal of Ecumenical Studies” («Журнал экуменических исследований»), профессор католической мысли и межрелигиозного диалога в Temple University (Университет Храма).
Диалог – это разговор на общую тему между двумя и более собеседниками с различными взглядами; первичная цель участников диалога – получить друг от друга знания, которые помогут измениться и развиться. На этом определении диалога основывается первая заповедь ведения диалога.
В прошлом, вступая в религиозно-идеологические дискуссии с теми, кто имеет отличное мнение, возьмем к примеру дискуссии католиков и протестантов, мы ставили перед собой задачу либо победить оппонентов в споре, либо узнать о них больше, чтобы эффективнее обработать их, или в лучшем случае, начать переговоры. Если мы вообще встречались, то лишь в противостоянии – иногда в открытом, полемичном, иногда в более завуалированном. При этом всегда конечной целью было победить оппонента, поскольку мы были убеждены, что только мы обладаем всей истиной.
Но диалог не есть спор. В диалоге каждый участник должен прислушиваться к собеседнику, относясь к нему с симпатией, насколько это возможно, пытаясь как можно точнее понять другую точку зрения, как можно более глубже войти в положение собеседника. Такое отношение автоматически подразумевает, что в тот момент, когда мы посчитаем доводы собеседника достаточно убедительными, если при этом мы ведем себя честно, мы изменим свою точку зрения, что может быть не совсем приятно.
Конечно же, речь идет о диалоге особого рода – межрелигиозном, межидеологическом. Для такого диалога не достаточно лишь обсуждать какую-либо религиозную, идеологическую тему, то есть рассуждать о смысле жизни и о том, как следует жить. Партнеры по диалогу, кроме всего прочего, должны глубоко отождествлять себя с религиозной или идеологической общиной. То есть, если я не христианин и не марксист, то, видимо, я не могу участвовать в христианско-марксистском диалоге, хотя, возможно, я могу прислушиваться, задавать вопросы, помогать своими комментариями.
Очевидно, что межрелигиозные и межидеологические диалоги – это нечто новое под солнцем. Их трудно было себе представить, а тем более инициировать в прошлом. Как же наиболее эффективно участвовать в них? Ниже приводятся самые общие основные правила, или «заповеди» межрелигиозного, межидеологического диалога. Это не теоретические расчеты, и не указы, «данные свыше», но правила, усвоенные из нелегкого практического опыта.
ПЕРВАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Основная цель диалога – научиться чему-то, то есть изменить свою точку зрения и развиться в восприятии и понимании реальности, а затем поступать в соответствии с этими изменениями.
Это означает, как минимум, что если я узнаю от собеседника или собеседницы, что он или она верит не так, а вот так, это пропорционально изменяет мое отношение к нему или к ней; а изменение моего отношения – это значительное изменение меня самого. Мы вступаем в диалог, чтобы научиться, измениться и развиться, но не для того, чтобы заставить партнера изменить свою точку зрения, как это бывает в спорах, когда надежда обратно пропорциональна частоте и свирепости, с которыми оппоненты вступают в спор. С другой стороны, если, кто-то из участников вступает в диалог с целью научиться и измениться, то второй также изменится. Таким образом, в диалоге эффективнее достигается цель.
ВТОРАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Межрелигиозный, межидеологический диалог должен иметь статус двустороннего проекта внутри обеих религиозных или идеологических общин и между обеими религиозными или идеологическими общинами.
В силу «корпоративной» природы межрелигиозного диалога, и в силу того, что основная цель диалога – узнать о чем-то новом и изменить свою точку зрения, необходимо, чтобы участник вступал в диалог не только с тем, кто находится по другую сторону линии верований – например, лютеранин с англиканцем – но и с единоверцами, с лютеранами, объясняя им результаты межрелигиозного диалога. Только в этом случае вся община будет постепенно узнавать новое и изменяться, приобретая более глубокое восприятие действительности.
ТРЕТЬЯ ЗАПОВЕДЬ:
Всякий участник диалога должен приступать к обсуждению с искренним и честным сердцем.
Следует выяснить, в каком направлении развиваются главные и второстепенные традиционные доктрины, а также спрогнозировать возможные их сдвиги, и, если назревает необходимость, обсудить те вопросы, в которых участник диалога испытывает трудности со своей традицией. В диалоге должны быть исключены ложные компромиссы.
И наоборот, каждый участник должен верить в честность оппонента. Не только отсутствие искренности способно помешать диалогу, но и отсутствие веры в искренность собеседника. Одним словом, нет доверия – нет диалога.
ЧЕТВЕРТАЯ ЗАПОВЕДЬ:
В межрелигиозном, межидеологическом диалоге мы не должны измерять практическое поведение собеседника по шкале своих представлений об идеале; идеалы собеседника должны сопоставляться с нашими идеалами, а его практическое поведение – с нашим практическим поведением.
ПЯТАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Каждый участник должен сам дать себе определение.
Только еврей, например, может дать определение тому, что значит быть евреем. Остальные могут лишь описать, как это выглядит со стороны. Более того, поскольку диалог – это динамически развивающееся посредничество, по мере того, как участник диалога будет узнавать больше нового, он изменит и постепенно углубит, расширит и преобразует свое собственное самоопределение как еврея, оставаясь в постоянном общении с собратьями евреями. Таким образом, принципиально важно, чтобы каждый участник диалога сам давал определение тому, что значит быть истинным сторонником его собственной традиции.
И наоборот, тот, кого пытаются комментировать, должен узнать самого себя в этом комментарии. Таково золотое правило межрелигиозной герменевтики, которое часто повторял «апостол межрелигиозного диалога» Раймундо Паниккар. Чтобы правильно понимать друг друга, каждый участник диалога постарается обозначить для самого себя, что имеет в виду собеседник под тем или иным заявлением. Собеседник же должен узнать себя в этом обозначении. Защитник «мировой теологии» Уилфред Кантуэлл Смит добавил бы, что подобное обозначение должно быть понятно и для критиков, со стороны наблюдающих за диалогом.
ШЕСТАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Каждый участник, приступая к диалогу, должен быть свободен от жестких и поспешных выводов о том, где пролегает граница разногласий.
Вместо этого, каждый участник должен не только выслушивать другую сторону открыто и с симпатией, но и стараться соглашаться с собеседником, насколько это возможно, сохраняя при этом верность своей традиции. И лишь там, где он не способен более соглашаться, не нарушая при этом верности своей традиции, и пролегает истинная граница разногласия. Чаще всего оказывается, что эта граница отличается от той, которая представлялась заранее.
СЕДЬМАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Диалог возможен только между равными, или «par cum pari», выражаясь словами Второго Ватиканского Собора.
Обе стороны должны стремиться к тому, чтобы научиться друг от друга. Поэтому, если, например, мусульмане считают индуизм чем-то низшим, или же индуисты смотрят свысока на ислам, то диалога не получится. Если же должен состояться настоящий межрелигиозный, межидеологический диалог между мусульманами и индуистами, основной целью тех и других должно стать желание научиться друг у друга; только тогда это будет диалог «равного с равным». Это правило указывает также на то, что невозможен односторонний диалог. Например, иудео-христианские обсуждения, начавшиеся в 1960-х явили собой лишь предварительную подготовку межрелигиозного диалога. Вполне понятно и правильно то, что евреи подошли к этому обмену мнениями с единственной целью – научить христиан, в то время как христиане пришли в основном, чтобы научиться. Но если говорить о настоящем межрелигиозном диалоге между христианами и евреями, то обе стороны должны приступать к нему с целью научиться друг у друга; лишь тогда он станет «par cum pari».
ВОСЬМАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Диалог может иметь место лишь при обоюдном доверии.
Несмотря на то, что межрелигиозный, межидеологический диалог должен иметь «корпоративный» характер, т.е. участники диалога должны быть сторонниками религиозной или идеологической общины, например, как марксисты или таоисты, абсолютно истинно и то, что в диалог вступают лишь конкретные личности. А диалог между людьми может быть построен лишь на личном доверии друг другу. Поэтому для начала нет смысла браться за решение наиболее сложных противоречий, но рассмотреть такие вопросы, которые помогут установить общее основание, тем самым создадут предпосылки доверительным человеческим отношениям. Затем, постепенно, по мере углубления и укрепления личного доверия, можно обращаться к более колким проблемам. Таким образом, как в учении мы продвигаемся от известного к неизвестному, так и в диалоге мы движемся от вопросов, по которым у нас схожие взгляды (но которые еще предстоит полностью раскрыть по причине нашего обоюдного невежества, вызванного предыдущими веками ненависти), к вопросам, порождающим разногласия.
ДЕВЯТАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Люди, вступающие в межрелигиозный, межидеологический диалог, должны уметь критически относиться к самим себе и своей религиозной или идеологической доктрине.
Отсутствие критической самооценки подразумевает уверенность человека в том, что его собственная традиция уже имеет правильные ответы на все вопросы. Такое отношение не только делает бессмысленным диалог, но и ставит под сомнение саму его возможность, поскольку мы вступаем в диалог, прежде всего, чтобы «мы» научились новому – а это невозможно, если наша традиция ни разу не погрешала, если она обладает всеми возможными правильными ответами. Безусловно, в межрелигиозном, межидеологическом диалоге каждый участник должен стоять на позиции своей религиозной или идеологической традиции, сохраняя приверженность и убежденность. Но такая приверженность должна включать, а не исключать, здоровое самокритическое отношение. Без него не может быть ни диалога, ни цельности взглядов.
ДЕСЯТАЯ ЗАПОВЕДЬ:
Каждый участник в конечном счете должен попытаться приобрести опыт в религии или идеологии собеседника, что называется «изнутри»; ибо религия или идеология – это не сфера теоретизирования, но сфера духа, сердца и «всего естества», как на индивидуальном уровне, так и на уровне общества. Джон Данн говорит здесь о «переходе» в религиозный или идеологический опыт другого человека, приносящий просвещение, расширение и углубление. Как замечает Раймундо Паниккар, «чтобы узнать, что такое другая религия, мы должны понять, что она говорит, но для этого мы должны каким-то образом поверить в то, что она говорит». То есть, например, «христианин никогда не поймет полностью индуизм, если он тем или иным образом не обратится в индуизм. Также и индуист никогда не поймет полностью христианство до тех пор, пока тем или иным образом, не станет христианином».
Межрелигиозный, межидеологический диалог происходит в трех сферах: в практической, где мы сотрудничаем ради помощи человечеству; в глубинной или «духовной» сфере, где мы стараемся попробовать религию или идеологию собеседника «изнутри»; в познавательной сфере, где мы ищем понимание и истину. В межрелигиозном, межидеологическом диалоге выделяются три стадии. На первой стадии мы избавляемся от неверных стереотипов друг о друге и узнаем друг друга такими, какие есть. На второй стадии мы начинаем видеть ценности в традиции собеседника и желаем усвоить их своей традиции. Например, в христианско-буддистском диалоге христианам может приглянуться медитативная традиция, а буддистам – традиция пророчества, социальной справедливости. Все эти ценности, традиционно, хотя и не исключительно, ассоциируются с той или другой общиной. Если мы достаточно серьезны, целенаправленны и чувствительны в диалоге, мы можем достичь третьей стадии. На этой стадии мы начинаем вместе исследовать новые сферы реальности, значений, истины, о которых ни та, ни другая сторона никогда даже не подозревала. Мы сталкиваемся лицом к лицу с этой новой, будто бы не ведомой реальностью только благодаря вопросам, взглядам, новому опыту, достигнутому в результате диалога. Мы можем, таким образом, взять на себя смелость утверждать, что терпеливо продвигаемый вперед диалог может стать инструментом нового «откровения», дальнейшего «раскрытия» реальности, в соответствии с которым мы должны поступать в дальнейшем. Существует огромная разница между первой стадией с одной стороны и второй и третьей с другой. В последних стадиях мы не просто численно прибавляем к своему опыту еще одну «истину» или ценность, взятую от традиции собеседника. Вместо этого, мы растворяем ее в собственном религиозном самосознании; и она пропорционально изменяет наше самосознание. Поскольку наш собеседник будет находиться в том же положении, мы станем свидетелями того, как элементы нашей традиции, заключающие в себе глубокие ценности будут растворены собеседником и произведут в нем положительную перемену. Все это, конечно же, должно происходить на фоне сохранения полной цельности каждой из сторон, и каждый участник останется верен к жизненной сути его/ее религиозной традиции. Однако теперь эта жизненная суть будет восприниматься и переживаться по-другому, благодаря влиянию диалога. Но если диалог будет продолжен с достаточной степенью честности и откровенности сторон, результатом станет то, что еврей, например, останется истинным евреем, а христианин – истинным христианином, не вразрез тому факту, что иудаизм и/или христианство подверглось глубокому влиянию буддизма, но именно благодаря этому факту. Это же верно и по отношению к подвергшемуся иудейскому и/или христианскому влиянию буддизму. О синкретизме не может быть и речи здесь, ведь синкретизм сводит воедино различные элементы разных религий в некое смешанное целое, не заботясь о цельности вовлеченных религий, что не является сутью истинного религиозного диалога.
Впервые опубликовано в «Journal of Ecumenical Studies», том 20:1, зима 1983 (сентябрь, 1984, ревизия).