Православная модернизация России

«ТРЕТИЙ РИМ». СУВЕРЕННАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ
Кирилл Александрович Фролов
Заведующий отделом Украины и Крыма Института стран СНГ, пресс-секретарь Союза Православных граждан.
Данный экспертный доклад посвящён роли фактора Православия в национальной модернизации России. Данный доклад не является официальной точкой зрения Русской Православной Церкви. Его авторами являются глава Ассоциации православных экспертов Кирилл Фролов и член Ассоциации православных экспертов Кирилл Логинов.
Ассоциация православных экспертов — общественная организация, в которую входят клирики и миряне РПЦ, пытающиеся понять и объяснить современные общественно-политические, культурные, экономические, геополитические и прочие процессы с позиции нашей веры. Ассоциация видит себя как своеобразное НПО, «мозговой центр», этакий православный аналог «Рэнд Корпорейшн».
Введение. Идеологический кризис российского «охранительства»
Различные формы «государственничества» стали в 2000-х годах лидирующими идеологическими темами фактически существующей идеологии российской власти. Возвращение престижа государства, ставшее возможным в результате политики президента Владимира Путина, и, как следствие, возвращение патриотической политической мысли в ведущие СМИ и на экраны телевизоров, воодушевило многих людей. После идеологического господства лиц с компрадорским мышлением, выступавших против национальных интересов России и не считавших ее геополитическую субъектность ценностью, такой возврат «государственничества» казался грандиозным прорывом. И, надо отметить, тогдашнее неогосударственичество выполнило свою историческую функцию — суверенитет и целостность России были спасены, смута преодолена. Однако теперь, по прошествии весьма незначительного времени, мы наблюдаем серьёзный идеологический кризис патриотического «охранительства».
В чем же дело?
Дело в том, что несмотря на длительную и активную работу «мозговых центров» и СМИ, обеспечивавших повышение престижа государства и государственной власти в 2000-е годы, никто так и не попытался дать ответ на простой вопрос — какова миссия России как государства и уникальной общности народов? Большинству идеологов и пропагандистов «охранительного направления» казалось, что этот вопрос «очевиден сам по себе» и не требует дополнительного разъяснения. Более вдумчивые из них пытались подвести под государство как таковое универсальные онтологические обоснования: по их мнению, государство священно уже само по себе. Такие охранители приводят в качестве аргумента слова ап. Павла о необходимости подчиняться властям языческого в то время Рима (Рим. 13:1-6). Однако такая позиция (вытекающая из неверной трактовки Священного Писания, которое говорит не о любой власти, а о поддержке института государства как силы, удерживающей зло) приводит к защите не только государственной политики (миссия и целеполагание которой не разъясняются, а политика которых просто принимается как изначально правильная в любых случаях), но и всего государственного аппарата с присущими ему проблемами (такими, как коррупция и неэффективность). Рассуждения «о добром царе и злых боярах» не спасают ситуацию. В результате призывы полюбить государство Российское только потому, что оно — наше и только потому, что оно — государство, не достигают успеха.
Такое положение вещей приводит к неизбежному идеологическому кризису и постепенной утрате доверия к патриотическому охранительству — сначала в среде интеллигенции и политической элиты, а затем и у населения в целом. Исходя из вышесказанного — это не удивительно, особенно когда призывают охранять не базовые ценности, а все подряд, в том числе самые негативные стороны действительности.
При этом в качестве альтернативы охранительству в идеологическом поле навязываются различные экстремистские идеологии — в первую очередь, радикальный либерализм. В результате, число людей, разочаровавшихся в «государственнической» идеологии и даже в России в целом, начинает возрастать, ультралиберальная антигосударственная оппозиция набирает политические очки, а в обществе может накопиться крайне опасный скепсис по отношению к деятельности российской власти.
Также становится очевидным, что ресурс стабилизирующей аполитизации населения близок к исчерпанию. Интерес прежде деполитизированного «среднего класса», пострадавшего в результате экономического кризиса, вновь обращается к политике: и его уже готовы принять в свои объятия экстремисты всех мастей, с легкостью демонстрирующие ему образ врага и источника всех проблем в виде российской власти.
Несмотря на все эти вызовы, в настоящее время на повестке дня стоит не только задача сохранения государства, но и его технологический прорыв и возвращение в клуб Держав, имеющих решающий голос в мире — это одна из ключевых целей национальной модернизации, провозглашенной Президентом Д. Медведевым. Собственно, такой прорыв и является условием сохранения суверенитета России и достижения достойного уровня жизни всех ее граждан.
В ходе национальной модернизации должна выкристаллизоваться такая национальная элита, которая, учтя все уроки русских катастроф, будет, насколько это возможно в человеческих силах, прогнозировать и упреждать события. Поговорка «пока гром не грянет, мужик не перекрестится» — горькая ирония, а не образец для подражания. Нужно упреждать политические, экономические и социальные проблемы. Огромная ответственность по профилактике социальных болезней лежит на Церкви. Она должна не только реагировать на вызовы современного мира, но и упреждать их своим пастырским словом, миссионерским деланием и всей силой своей богодухновенной мысли.
Такое понимание модернизационного рывка, «русского экономического чуда», исключает попытки представить модернизационный процесс в качестве демонтажа геополитических национальных интересов России, исключает идеологию отказа от них. Ведь некоторые политологи ультралиберального направления, злоупотребляющие высоким статусом своих учреждений и вниманием ведущих СМИ, предложили полностью аннулировать результаты внутриполитических реформ 2000-х годов. Они предлагают провести фактическую экономическую конфедерализацию РФ, раздробить правящую партию, а также радикально ослабить спецслужбы и правоохранительные органы. С этих же трибун раздаются предложения о вступлении России в НАТО на правах младшего партнера и даже заявления о принципиальной неспособности народа России к модернизации и первобытном уровне его социальной организации.
Ультралиберальные пропагандисты проводят линию на занижение национальных задач, фактического отказа от них, играют на измельчение политики, придавая несуществующее ценностное содержание внутриэлитным конфликтам. Между тем, необходимой представляется значительная ротация элит, рекрутизация «молодой крови», которая должна происходить и по принципу профессиональной пригодности в современном информационно-технологическом обществе, и по принципу ценностной ориентации.
В результате деятельности этих политологов лозунги маргинальной антигосударственной оппозиции приобретают «респектабельный» формат, который, к сожалению, только подчеркивается слабостью «охранительского» политического крыла.
Также следует отметить, что и сам термин «охранительство» требует сущностного уточнения. На наш взгляд, охранять и консервировать необходимо только базисные, фундаментальные основы Российской государственности, такие как суверенитет, геополитическая субъектность, безальтернативность духовного выбора русских, сделанного в 988 году, единство и неделимость России, права и свободы ее граждан. А вот «надстроечные» структуры — экономика и конкретные административные структуры — должны изменяться настолько быстро и радикально, насколько этого требуют стоящие перед страной стратегические задачи.
Идеологический кризис ставит на повестку дня ключевой вопрос — сущность духовной и политической миссии Российского государства. Нежелание формулировать внятный ответ на этот вопрос неизбежно приведет к кризису как лояльные медийные и публичнополитические институты, так и саму власть. Таким образом, четкое определение миссии России в мире и ценностных основ её государственности становится вопросом государственной безопасности страны и её сохранения на политической карте мира.
В России неоднократно предпринимались попытки «лабораторного» создания проектов новой национальной идеологии, но ни один из них пока не увенчался успехом. Типичные недостатки таких проектов — эклектичность, оторванность от реальности или, напротив, идеологическая зашоренность, граничащая с пропагандой тоталитаризма — делали их практическую реализацию невозможной. Слабость «проектировщиков» является главной причиной высокой популярности радикальных, абсурдных и даже анонимных (например, «Проект «Россия») текстов, предлагающих сомнительные политические панацеи для легковерных читателей.
Создавшаяся ситуация требует активизировать работу по формулированию консенсусной идеологии и базовых ценностей российской государственности и российского общества. Ассоциация православных экспертов ставит своей задачей заменить идеологические «разброд и шатание» продуктивной дискуссией и предлагает к обсуждению собственные идеи о миссии Российского государства и путях его дальнейшего развития.
Россия как «Третий Рим» и «удерживающий» фактор
Историческая справка:
Мы, как православные христиане, верим, что Господом нашим Иисусом Христом было дано обетование о неизбежном приходе антихриста и Своем Втором Пришествии как о финальных стадиях мировой истории. Во Втором послании к Фессалоникийцам апостол Павел сообщает о важнейшем событии-условии, после которого совершатся события последних времен: должен быть взят от среды «удерживающий теперь» (по гречески — «katehon») (2-е Фес. 2:7). Таким образом, апостол Павел сообщает о важной земной силе, существование которой препятствует окончательному вхождению мира во зло и пришествию антихриста.
Что именно подразумевается под «удерживающим»? Изначально по этому вопросу были расхождения — под термином «удерживающий» понимали либо Святой Дух, либо земную римскую власть, либо принимались позже отвергнутые Церковью «хилиастические» толкования о грядущем перед Вторым пришествием предварительном «тысячелетнем царстве».
Великий святитель Церкви, Иоанн Златоуст, поставил точку в этих спорах и определил, что «удерживающим» следует считать именно римскую власть. А римская власть во времена Иоанна Златоуста — это христианская, православная Византийская Империя. Здесь даже нельзя сказать, что она эту власть унаследовала — это государство было подлинной Римской империей, поскольку столица империи была перенесена императором Константином из Рима в Константинополь. Важно отметить, что подданные Византийской империи так свое государство никогда не называли. Они считали себя «ромеями» (римлянами) и называли своё государство Римской империей.
Но это уже была не языческая, а христианская империя. В Новой Римской империи был зафиксирован принцип непротиворечивого взаимодействия императорской и церковной власти, Церкви и государства — «симфония». Принцип «симфонии» властей утверждается Юстинианом Великим в его знаменитом Кодексе 534 года. Кстати говоря, именно при нем под властью Константинополя оказалось всё пространство прежней Римской империи. Итак, принцип симфонии заключается в том, что имперская (светская) и церковная власти находятся в состоянии согласия и сотрудничества, и по аналогии с Божественной и человеческой природой Христа «нераздельны и неслиянны». Церковь находится на юридической территории Империи и участвует в решении всех проблем, которые ставит перед нею Империя. Главная задача Церкви в отношении Империи — давать идеологическое (богословское) обоснование существования Империи. Церковь в Империи обладает монополией в идеологической сфере, а Империя призвана охранять Церковь от внешних религиозных и политических врагов и предоставлять Церкви возможности как для развития внутри, так и для миссии за пределами Империи. При этом империя не вмешивается в церковные дела.
Почему же власть Новой Римской Империи могла быть признана удерживающей зло, «катехонической»? Дело в том, что миссия этой Империи была не локальной, а вселенской — она была главным защитником вселенского Православия. Таким образом, удерживающая зло Новая Римская Империя, это гарант максимального развития Православного Христианства и его миссии во всем мире, это геополитический проект по определению. Геополитическая экспансия Православной Империи является логическим продолжением миссионерской экспансии Православной Церкви, и наоборот — миссия Церкви многократного усиливается благодаря пониманию и поддержке имперской христианской власти. Нация Империи существует не для себя, а для исполнения своей вселенской миссии и становится таким образом новым, новозаветным избранным народом — Новым Израилем.
Но второй Рим, как известно, прекратил свое существование, во всяком случае, в качестве православной христианской империи. Но пришествие антихриста и апокалиптические события, к счастью, пока не состоялись. Миссия «Катехона», государственной власти, осознающей свою религиозную миссию, была передана новому носителю.
Что же является «Катехоном» теперь? Здесь следует обратиться к истории.Крещение Руси 988 года было и онтологически, и политически верным, актуальным выбором: Русь не только обратилась в правую веру, но и совершила культурный прорыв, приобщившись к самой передовой культуре той эпохи — «ромейской».
К моменту падения Константинополя в 1453 году в мире было только одно сильное государство, где господствовало Православное Христианство — Великое Княжество Московское, Московская Русь. Произошел ряд важнейших событий, в ходе которых духовное наследие Византии, Новой Римской Империи, полностью передается Московской Руси. В 1472 году Софья Палеолог, племянница последнего византийского императора Константина XII, венчается с московским Великом князем Иваном III. В 1454 году Московская Русь официально принимает государственный герб Византии — черного двуглавого орла на золотом фоне. В 1497 году на груди орла появляется герб Москвы — всадник Георгий Победоносец. В 1485-95 гг. итальянские архитекторы строят московский Кремль по византийскому образцу. И в конечном итоге наследие Византии закрепляется не только в символических, но и в конкретных политических формулировках. В 1523 г. инок Псковско-Елеазаровского монастыря Филофей в своем третьем «Послании на звездочетцев» к псковскому великоняжескому дьякону Михаилу Мунехину, позже переадресованном к Великому князю Московскому Ивану IV, пишет: «Два Рима пали, третий стоит, а четвертому не быть»
Окончательно в качестве Новой Православной Империи Русь оформляется в 1547-1589 годах: в 1547 году Иоанн IV (Грозный) принял титул Царя (Цезаря), а в 1589, уже в царствование Бориса Годунова, на Руси учреждается патриаршество. Первым Патриархом Московским и всея Руси стал бывший московский митрополит Иов. В том же году, в Уложенной грамоте Московского поместного Собора, была закреплена идея Москвы как Третьего Рима.
Таким образом, именно Россия переняла эстафету катехонической миссии и стала сама Новой Римской Империей, «Третьим Римом» и Катехоном. И именно она, пока существует, должна удерживать мир от победы сил зла, хранить Православное Христианство и всемерно поддерживать его миссию. Программа-минимум «Третьего Рима» — удержание мира от зла, поддержание общества в нормальном состоянии. Программа-максимум — обеспечение победы Православия в мировом масштабе.
Именно после принятия миссии Римской Империи Русь из региональной державы начинает мистическим образом превращаться в крупнейшего геополитического игрока. Если в XV веке тезис о Руси как о «Третьем Риме» выглядел для скептически настроенного внешнего наблюдателя скорее как амбициозная претензия развивающегося государства, то в XVIII-XX веке Россия вполне соответствовала образу мировой Империи. Более того: Россия всегда, подчас совершенно непостижимым образом, избегала угрозы окончательной гибели и исчезновения с карты мира, которая в некоторые исторические периоды была вполне реальной — как, например, в годы Смутного времени. Также она столь же мистическим образом избегала угрозы уничтожения Православного Христианства.
Разумеется, после Московской Руси государство Российское многократно переформатировалось. Но Россия, так или иначе, выполняла свою катехоническую миссию. Вопреки попыткам нарушить принцип Симфонии она выполняла её и в т.н. «Синодальный период» (здесь следует отметить, что любые попытки ликвидации Патриаршества мы считаем преступлением перед Церковью). Как это ни парадоксально звучит, она выполняла она её и в период господства атеистической коммунистической идеологии — которое, как выяснилось позже, было временным. В период временного господства этой идеологии отчетливо проявилась уникальная роль Московского Патриархата, который стал единственной реальной альтернативой тоталитарной безбожной идеологии, не будучи и зависимым от геополитических оппонентов России.
Зримым подтверждением сохранения у России функции Катехона является победа СССР в Великой Отечественной войне, когда только СССР — наследник исторической России — смог остановить геополитическую экспансию германского нацизма. Нацизм был очевидным глобальным злом, угрожавшим существованию целых народов и утверждавшего антигуманистическую, неоязыческую идеологию. Более того, после победы над фашизмом стало возможным установление нового миропорядка. Именно Великая Победа 1945 года создала геополитический плацдарм, на котором сейчас происходит возрождение Русской Православной Церкви. Очень важный факт — перелом в ходе Великой Отечественной войны совпал по времени с переходом высшего советского руководства от радикального атеизма к пусть тактическому, но сближению с Русской Православной Церковью. Это обстоятельство — ещё одно мистическое указание на то, что с приходом временного коммунистического режима миссия «Третьего Рима» не оказалась завершена. Это обстоятельство — и демонстрация миссионерской воли Русской Церкви, которая небезуспешно пыталась обратить в Православие его лютых врагов.
Итак, приведенная историческая справка (как и исследования современных исследователей феномена византизма, таких как А. Малер) дает нам основания констатировать, что именно идеология «Третьего Рима» является объективным, универсальным и самым правильным обоснованием российской государственности. Осознанное принятие этой идеологии политическими элитами и обществом — необходимое условие сохранения политического будущего России. Как мы уже говорили, целью проекта национальной модернизации страны является возвращения ей лидерских позиций в мире.
Третий Рим — проект российского первенства
Православная Империя, как уже было сказано — это ключевой в истории человечества геополитический проект. И только в рамках этого большого проекта Россия получает первенствующую, лидерскую роль: ибо во всех других геополитических проектах Россия — это лишь далекая провинция. Такова роль России и в однополярном мире, и в панисламском, и в секулярном европейском проектах. Только в пространстве Православного мира Россия объективно несет лидирующие, «столичные» функции. Таким образом, миссия Третьего Рима — это не только предназначенная свыше миссия России, но и миссия органичная, естественная. Но главное — только миссия Третьего Рима дает России твердое обоснование её претензий на сохранение как минимум высокой роли в мире, а в идеале — на возвращение себе позиций мирового лидера.
Идеология и принципы «Третьего Рима»
Геополитические мегапроекты. Провал секулярных мегапроектов.
XX век стал веком становления и краха секулярных и одновременно тоталитарных геополитических мегапроектов, ни один из которых не дожил в задуманном виде до начала XXI века.
Последствия краха одного из них — коммунистического — мы переживаем до сих пор. Несмотря на позитивные социально-экономические тенденции 2000-х годов, нельзя сказать, что «большой постсоветский кризис» завершился. Далеко от преодоления промышленное, инфраструктурное и технологическое отставание России от ведущих развитых стран Европы, не говоря уже о Китае и США. Оставляет желать лучшего и материальное положение значительной части населения. Но самое печальное — российская нация до сих пор пребывает в состоянии ценностной и идеологической шизофрении. Не создано ни новой российской идентичности, ни новой российской идеологии. По сути дела, новая Россия ещё не сформировалась — она все ещё наиболее крупная часть «постсоветского пространства».
Но почему произошел провал советского проекта?
В лево-патриотической и охранительской интеллектуальных средах негласно принято представление о том, что СССР был разрушен с помощью «предательства» элит, усиленного воздействием внешних сил — прежде всего деятельностью геополитического противника СССР — Соединенными Штатами Америки. К сожалению, эта конспирологическая точка зрения до сих пор тиражируется и пользуется большой популярностью — ибо мало кто задается вопросом о том, почему такое воздействие «извне вовнутрь» стало вообще возможным. Между тем, этому есть простое и понятное объяснение.
Советский мегапроект был проектом прежде всего идеологическим и геополитическим, поскольку его существование обосновывалось необходимостью построения во всем мире нового, коммунистического общества. Как только идеология коммунизма потеряла свою яркость, новизну и привлекательность, исчезло и оправдание существования СССР. Коммунистическая идеология полностью интеллектуально деградировала уже в эпоху Леонида Брежнева — и тогда крах СССР стал, в сущности, лишь вопросом времени. С момента смерти Леонида Брежнева до распада СССР прошло всего около 9 лет. Необходимо признать — первопричиной распада (или развала) СССР стал провал коммунистической идеологии.
В чем причины этого провала? С точки зрения обыденного секулярного сознания этого не должно было случиться. Во-первых, коммунистическая идеология была самой интеллектуально разработанной на тот момент, а её экономическое обоснование, созданное Карлом Марксом (во всяком случае, в части критики капиталистической системы и теории экономических кризисов) до сих пор сохраняет актуальность в некоторых вопросах. Во-вторых, её главный проводник в мире — СССР — был сверхдержавой мирового уровня с мощной армией и военно-промышленным комплексом, которая в 1945 году совершила победу над гитлеровской Германией и запустила первого человека в космос. Но, несмотря на все это, коммунистическая идеология пала.
Главная причина краха — в материализме, антихристианской направленности и тоталитаризме советского варианта коммунистической идеологии. Декларируя внешне благородные и прогрессистские призывы к созданию справедливого общества, эта идеология пыталась обосновать их исключительно экономической теорией. Более того — экономической теорией пытались обосновывать не только вопросы государственного строительства, но и этику, требовавшую коллективизма, взаимопомощи и жертвенности. Между тем, такое обоснование изначально абсурдно. После смерти ни земные деньги, ни земной комфорт не нужны — а интересы далеких потомков непосредственно не осознаются. Человек не в состоянии совершить подвиг, если он стремится только к благосостоянию и комфорту.
История коммунистической России и СССР подтверждает правоту этих тезисов. Подлинно активный и даже жертвенный коммунизм, когда и произошли самые значимые прорывы (индустриализация, электрификация, победа в Великой отечественной войне), существовал только в первой половине — середине XX века, когда по инерции было очень сильно влияние христианской, православной этики исторической России. Но это инерционное влияние из-за разгрома Церкви естественным образом ослабевало. Кроме того, рост благосостояния населения в США и капиталистических странах Западной Европы существенно опережал таковой в СССР. В результате, как только значительная часть населения смогла убедиться в экономических преимуществах стран Запада, реальное влияние коммунистической идеологии и лояльность советскому проекту стали стремительно падать. Сначала этот процесс произошел в политической и интеллектуальной элите СССР, а затем охватил и всё общество. В итоге, элиты и значительная часть населения стихийно приняли решение о необходимости закрытия «советского проекта», которое и было реализовано в 1991 году.
Мы не отрицаем наличие активных действий геополитических конкурентов России, для которых вопросы идеологии вообще не имели большого значения — им важно было расчленить историческую Россию. В качестве примера таких действий и намерений можно привести закон США «О порабощённых нациях», согласно которому США должны помочь избавиться от «русского коммунизма, поработившего народы «Казакии» (Кубани , Ставрополья и Дона) и «Идель — Урала». (Здесь следует отметить, что мы считаем отмену этого антироссийского закона важной задачей российской дипломатии). Однако не они сами по себе стали первопричиной распада СССР. Внутренне устойчивые государства и общества не проигрывают таким влияниям.
Мы прекрасно знаем и о «гуманитарных технологиях», используемых оппонентами современной России и пишем о них в этом докладе. Но мы считаем преступлением списывать на внешний фактор собственное нежелание осмысливать свою историю, политику и геополитику. Такие ссылки и «конспирология слабых» давно уже превратились в способ самооправдания, являющегося, вообще говоря, грехом.
Ещё быстрее провалился нацистский (национал-социалистический) проект Германии, который также был материалистическим и антихристианским — и вследствие этого тоталитарным. В отличие от коммунизма, он пытался обосновывать свою идеологию псевдонаучным способом — прежде всего вольной, человеконенавистнической и примитивной трактовкой тогдашних представлений в области биологии, а также с помощью откровенных суеверий. Но будучи полностью антигуманистическим и военно-экспансионистским, он уже на начальной стадии надорвал силы его носителей и проиграл военное противостояние, унеся в результате жизни десятков миллионов людей — как представителей народов, приговоренных нацизмом к порабощению или уничтожению, так и самих граждан Германии.
Сегодня мы наблюдаем новый секулярный геополитический проект — ультралиберальный. Фактически, именно ультралиберальный проект стал неофициальной идеологией Европейского союза. Во главу угла этого проекта ставится оторванные от породившей их христианской этики трактовки прав человека, а также принципов толерантности. Между тем, несмотря на текущее экономическое благополучие в странах-лидерах ЕС, этот проект уже на наших глазах создает для Европы серьёзные угрозы для её будущего. Мы наблюдаем как наступление признаков нового тоталитаризма (принуждение к абсурдной политкорректности, агрессивная пропаганда половых извращений, ограничения свободы слова, печати и научной мысли), так и поглощение Европы инородными геополитическими проектами — прежде всего, панисламским.
При этом современные успешные и агрессивные геополитические проекты имеют глубокое религиозное или философское обоснование. Таковы, например, и уже упомянутый панисламский проект, и неоконфуцианский китайский, и неоконсервативный протестантский панамериканский (хотя и временно замедлившийся из-за провала Республиканской партии США на выборах, но вновь набирающий силу), и неоиндуистский (экспортная версия данного проекта — кришнаизм). Все эти проекты претендуют на геополитическое лидерство или, как минимум, на преобладающее влияние в своих макрорегионах.
Россия обречена подчиниться одному из них, если не заявит миру свой собственный геополитический мегапроект. Этот проект должен органично и логично вытекать из её идентичности. Таким проектом может быть только проект Православного «Третьего Рима».
Принципы «Третьего Рима»
Государственность России — «Третьего Рима» должна базироваться на четырех принципах, «четырех С» — Свобода, Справедливость, Солидарность, Симфония.
Свобода
Проблема свободы и прав личности имеет источник в православной антропологии. Если бы не было Христианства и Церкви, не было бы и самого понятия свободы человека. Эти понятия вытекают из учения о уникальной, богосозданной человеческой личности, призванной к богоподобию. Православное христианство ставит для каждого человека гораздо большую задачу, чем просто быть «хорошим человеком». Оно утверждает, что человек может и должен стать богом по благодати, который сотворчествует с Творцом.
Внехристианское, внеэтическое понимание свободы, характерное для секулярного либерализма, ведет к утрате истинной свободы. Человек, подчиняющийся только собственным животным инстинктам и утративший представления о добре и зле, в действительности становится рабом тех, кто предоставляет ему возможность удовлетворить эти инстинкты. По существу, это форма рабства.
Выступая против псевдолиберального неототалитаризма, следует также признать, что ценности Свободы несовместимы и с тоталитаризмом псевдорелигиозным. Режим, при котором личная жизнь и личные свободы полностью регулируются государством, а к участию в религиозных службах и обрядах искусственно принуждают — это не то будущее, к которому мы стремимся. Такое общество, в котором формально-обрядовые требования превалируют над догматическими и этическими, может удовлетворить только желающих тотально и единолично властвовать. Кроме того, как показывает практика, в подобных обществах при всём внешнем благочестии скрыто процветают всевозможные пороки, а истинная вера и религиозность — выхолащиваются. Более того, такие режимы потенциально недолговечны, и становятся пространством для жесткой антирелигиозной реакции после их падения. Например, в современном Иране, оппозиция, протестующая против действующей власти, берет на вооружение и жесткие антиклерикальные лозунги. В случае её победы в Иране может быть развернуты даже гонения на представителей исламского духовенства.
Таким образом, ценность Свободы должна признаваться в России — «Третьем Риме» как важнейшая. Это означает, что непременно должны быть сохранены действующий конституционный строй и демократия на всех уровнях, а также все признаваемые современной российской Конституцией права человека и гражданина. Уклоняясь от крайностей тоталитаризма, фундаментализма и ультралиберализма, мы предлагаем всему миру нашу цивилизационную, православную христианскую альтернативу.
Справедливость
Подлинная свобода личности невозможна без справедливого общества и государственного устройства. Справедливость — это важнейшая ценность Христианства, важнейшая тема притч Иисуса Христа о Царствии Божием. Христианское понимание справедливости в корне отличается от примитивных схем уравнивания. Принцип христианской справедливости отрицает как рабство, так и патернализм: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3:10) — это принцип христианской общины. Христианское понимание справедливости также предполагает равенство возможностей и поощрение всякого доброго дела, а также нравственную ответственность сильных и богатых за их действия в отношении тех, кто слабее и беднее их. «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9:35) . Таким образом, синонимом христианского понятия справедливости можно назвать социальную ответственность.
Несправедливое общество, в котором права его членов не равны, а благосостояние распределено крайне неравномерно — это общество постоянной нестабильности. В нем всегда будут вспыхивать социальные и межнациональные конфликты, а государственный аппарат и бизнес будут объектами нездоровой, деструктивной ненависти. Государство с таким обществом не может развиваться и реализовывать сколь-нибудь серьёзные и амбициозные задачи. Постоянно накапливающееся в таких обществах социальное недовольство неизбежно приводит и к сворачиванию свобод: сначала с целью защиты власти и элит режим ужесточается, а затем, когда удержание социального недовольства становится невозможным, оно используется в качестве оружия при силовом переделе власти. Все эти модели в действии можно наблюдать в некоторых развивающихся странах Африки и Латинской Америки. Весьма схожий, хотя и с «демократическими» декорациями, сценарий, развивался недавно на Украине, когда страна в течение всего президентского срока Виктора Ющенко находилась в состоянии перманентного политического и экономического кризиса.
Вместе с тем, и коммунистическое принудительное уравнивание не является выходом. Его антихристианский характер в том, что оно отрицает учение об уникальности личности и его свободе, десубъективизирует человека. В системе «уравниловки» невозможна модернизация и технический прогресс, поскольку инициатива в нём подавляется, а члены общества не имеют серьёзных стимулов к активной деятельности. Мало кто знает о том, что индустриализация и модернизация 30-50-х гг. XX века в СССР осуществлялась совсем не по коммунистическим лекалам. Например, в СССР того времени инженерно-технические работники, задействованные в особо важных проектах индустриального строительства, получали серьёзное материальное стимулирование — не говоря уже об импортированных «буржуазных специалистах». Как только Никита Хрущев попытался «вернуться к ленинским принципам» и начал внедрять силовое уравнивание имущественного положения граждан, индустриальное и научное развитие резко затормозились. Следует отметить, что задел для освоения Космоса и создание атомной промшыленности были выполнены ещё в период «позднего Сталина». Это не реабилитация сталинизма — это просто исторический факт.
Принцип справедливости в «Третьем Риме» должен быть реализована как в правовом, так и в экономическом аспекте.
Правовой аспект справедливости — это безусловное равенство всех граждан перед законом и его неукоснительное соблюдение. Оно должно обеспечиваться как повышением эффективности работы государственных учреждений, так и обновленными судами и правоохранительными органами. Борьба с коррупцией в этих институтах должна быть максимально активной.
Экономический аспект справедливости — это равенство возможностей. Необходимо равенство условий для максимальной самореализации. Локомотивом справедливости и модернизации должен стать национальный бизнес: от малого до сверхкрупного. Он должен обеспечить население страны рабочими местами, стабильным доходом и придать национальной экономике должную динамику развития.
В отличие от тех, для кого российский «человеческий материал» — это «помеха модернизации», мы считаем, что талантливый русский народ, создавший великую культуру и науку, является главным союзником модернизации. Его потенциал огромен. Поэтому для успеха национальной модернизации необходима реализация проекта «невод» — поиска и рекрутизации всех, кто способен мыслить и действовать, в какой части социума и российской территории не находились бы эти люди. Поэтому национальный бизнес должен обеспечить тотальный поиск «Ломоносовых» на всем географическом и социальном пространстве русского мира. Это напрямую касается реализации принципа справедливости в его аспекте предоставления равных возможностей.
Солидарность
Солидарность также является ценностью, которую принесло в мир христианство. Важнейшая заповедь Иисуса Христа: «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22:39). Христианство в принципе противостоит учениям, которые отрицают свободу и уникальность каждой человеческой личности, делят общество на касты, «чистую» и «нечистую» кровь, «нации господ» и «нации рабов», «золотой миллиард» и т.д. Солидарность также, как и свобода и справедливость, вытекает из принципа христианской любви как основы созидания и церковной общины, и всего общества. Естественно, солидарность (единство) неотделимо от истины, поскольку всякое единство вне истины является ложным. Одновременно, надуманное разделение (разделение ради разделения) является грехом и нарушением христовой заповеди «да будут все едино» (Ин. 17:21).
Высшей формой солидарности является единство и любовь членов Церкви, объединяющиеся вокруг «вечери любви» — причащающихся Святых Христовых Тайн. Проекцией этой христианской любви на все общество и является призыв к общенациональному единству и солидарности.
Христианству противоречит дух социал-дарвинизма и атомизация общества. Только единая нация, где царит взаимопонимание и взаимопомощь между всеми её членами, способна защитить свои государственность и интересы. Только такая нация способна реализовать исторические задачи, проекты общегосударственного и мирового масштаба. Атомизированное общество неспособно ни к развитию, ни к элементарной самозащите: оно неизбежно проигрывает в конкурентной борьбе с враждебными, но солидарными нациями и общественными группами, даже заметно меньшими по численности. Такая нация не может в итоге удержать за собой государство.
Христианская солидарность — это антитеза не только атомарному, но и тоталитарному обществу, где видимость единства создается путем насилия над личностью. В тоталитарном обществе подменяются цели государственных институтов — правоохранительная система и образование вместо исправления и развития потенциала личности соответственно перепрограммированы на её подавление.
Нация России — «Третьего Рима» — должна вновь обрести ощущение единства. Совершенно иными становятся в едином обществе национальная политика и взаимоотношения социальных групп — ибо в солидарном обществе разнообразные объединения людей становятся не источником проблем и конфликтов, а ячейками единого национального организма. Такое общество приобретает колоссальную эффективность и иммунитет против внутренних и внешних враждебных влияний. Именно такое общество становится сильным защитником государственных институтов.
Вопреки многочисленным скептическим заявлениям, потенциал солидарности в современном российском обществе существует — важно направить его в правильное, конструктивное для России русло. Очень большие надежды в этом аспекте подает современная российская молодежь. Подтверждение этого тезиса — быстрое усвоение церковной проповеди как многими молодыми интеллектуалами, так и представителями различных молодежных субкультур — рок-музыкантов, байкеров и т.д.
Силой, укрепляющей солидарность в российском обществе, должны стать и приходы Русской Православной Церкви. Они могут и должны стать центрами гражданского общества и социального оздоровления, где сильные и богатые помогают слабым и бедным, в первую очередь- «удочками, а не рыбой», то есть возможностями и шансами, помогают встать на ноги, проявить инициативу, реализовать себя. Приходам должно «быть дело» до всего -как до общественной жизни, экологии, экономики, политики, культуры, принесения туда христианских начал, так и до социально самочувствия и реализации в обществе своих членов, ибо максимальная социальная реализация, преодоление маргинальных тенденций- это важная составляющая общественного служения православного христианина.
Примером превращения приходов в центры христианизации гражданского общества является борьба за историческое наследие Москвы, развернутая с помощью прихода московского храма Воскресения в Кадашах.
Исходя из этого, мы считаем, что православные храмы и их приходы должны быть созданы в каждом микрорайоне российских городов, также, как образовательные, медицинские, спортивные центры.
Симфония
Симфония светской и духовной власти была важнейшим принципом построения государства во «Втором Риме» — Византии. В новой, современной свободной России этот принцип может быть возрожден на новых основах — без нарушения принципа светскости государства. Важно фундаментальное понимание между светским и атеистическим государством. Принципы светскости и атеизма государства сознательно подменяются противниками Православия. Атеизм — это идеология, причем, на наш взгляд, тоталитарная. Таким образом, принцип светского государства никоим образом не означает отказ от принципа церковно-государственной симфонии, а сам этот принцип никак не посягает на права инаковерующих и неверующих.
Схема новой симфонии в общих чертах такова: Государственные институты и общество признают роль и значение Русской Православной Церкви в прошлом, настоящем и будущем России и русского мира и определяют Церковь корпорацией публичного права, доверяют ей. Церковь, в свою очередь, обеспечивает выполнение ряда социальных, воспитательных, образовательных, геополитических и смысловых функций. Социальными функциями Церкви являются, в частности, радикальное оздоровление нравственной атмосферы в обществе (без чего невозможна борьба с коррупцией), борьба с такими социальными пороками как алкоголизм и наркомания, поддержка таких ключевых направлений национальной политики, как демография, образование, спасение и укрепление семейных ценностей, обеспечение заботы об одиноких, недееспособных, слабых и больных. Для людей Церкви выполнение этих функций является не «обременением», а долгом, исполнением Христовых заповедей. Государство, доверяя Церкви выполнение этих ключевых социальных функций, помогает в реализации миссионерских и социальных проектов, на правах партнерства и доверия допускает её в систему образования, общенациональную медиасферу, а также в воинские части с целью излечения российской армии от таких пороков, как неуставные отношения и т.п. Священник поможет там, где бессильны психологи и прокуроры.
Мы не хилиасты, и не обещаем рай на Земле. Однако мы убеждены, что в результате выхода миссионерских социальных программ Церкви на полную мощность, нравственный и социальный климат в нашем обществе значительно улучшится, причем зримо.
Церковь, являясь, как верят её чада, столпом и утверждением Истины, говорит о смысле жизни каждого человека, человеческого общества и таких его организованных форм, как государство. Православие имеет «особые права» на Россию, ибо благодаря православным миссионерам русские обрели письменный язык, национальное самосознание, государственность, историческую науку и литературу. Ибо крещение Руси привело к появлению единой религии и идентичности у конгломерата восточнославянских племен, которые, собственно, и стали называться русскими, что было закреплено первыми русскими хроникерами, первым из которых был выдающийся монах Киево-Печерской лавры Нестор, прозванный «летописцем». Первый национальный манифест единого русского народа написан митрополитом Киевским и всея Руси Илларионом в «Слове о законе и благодати». Государственные пределы Руси расширялись на Восток вслед за подвигами миссионеров, просвещавших одни за другим как славянские, так и финно-угорские племена, продолжая формирование таким образом русского народа. В результате деятельности православных миссионеров — сначало киево-печерских, а затем их продолжателей, «птенцов гнезда Сергиева» (преп. Сергия Радонежского и его учеников), а затем — малороссийских крестителей Сибири (Иоанна (Максимовича), Павла Тобольского, Иннокентия Иркутского) и была создана великая держава, занявшая 1/6 часть света.
Именно русская Церковь спасла само существование русского народа в период феодальной раздробленности и татаро-монгольской оккупации. И нынешняя Россия, с центром в Москве, обязана своим существованием святому Петру, митрополиту Киевскому, Московскому и всея Руси, который перенес в Москву свою кафедру и убедил московского князя Ивана Калиту выступить собирателем русских земель. В дальнейшем, как мы уже говорили, Православие обеспечило преемство Московской Руси от Византии, затем, в XVII веке, Церковь в лице святого Патриарха Ермогена выступила инициатором и организатором национально-освободительной борьбы русского народа. В XX веке именно обращение безбожной власти к исконным православным смыслам русской культуры и жизни стало важнейшим фактором Победы в Великой Отечественной войне. И сейчас, после расчленения исторической России в 1991 году, русская Церковь является единственной структурой, сохранившей свою целостность практически на всем пространстве исторической России.
Осмысление и провозглашение смыслов бытия русского народа и Российского государства, смысла его жизни, сейчас также необходимы, как и в ключевые переломные этапы существования России. В частности потому, что национальная модернизация России — это самая настоящая битва за её бытие и самостоятельность.
По всем демографическим показателям, Россия является не многоконфессиональной, а православной страной с гарантированными правами для национальных и религиозных меньшинств. 82,6% населения Российской Федерации — это русские (точнее, великороссы), так как в РФ проживает несколько миллионов малороссов (или современным языком, украинцев). Большая часть других коренных этносов Российской Федерации исповедует Православие.
Приведенные факты также являются весомым аргументом в пользу новой симфонии. Как и в пользу того, что осознание этих вещей является принципиально важным для политического класса и экспертного сообщества России.
Таким образом, в формате симфонии Церковь становится центром духовной, интеллектуальной и культурной жизни общества, не посягая при этом на светскую власть, и осуществляет православную миссию. Церковь в России — «Третьем Риме» должна стать «фабрикой смыслов», центром их формирования, а также ключевым институтом гражданского общества. Закономерно и правильно, что Церковь высказывает свою позицию по всем актуальным вопросам государственной и общественной жизни. Только общественно активная Церковь может осуществлять миссию. Общественно-политическая активность чад Русской Православной Церкви поощряется в таком значимом документе, как Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, где миряне прямо благословляются отстаивать ценности Православия в общественно-политической сфере при соблюдении двух условий: не выступать от имени всей Церкви и советоваться с её священноначалием. Следует отметить, что опыт конкурирующих религиозно-миссионерских проектов, например, панисламского, показывает, что именно общественно-политическая составляющая становится важнейшим двигателем миссионерской экспансии.
Очень важно отметить, что миссионерская, гражданская и социально-политическая активность православных христиан — как мирян, так и евхаристических общин, логически вытекает из православного богословия и антропологии. Исходя из принятого общецерковного документа «О свободе и достоинстве личности» всё, что происходит не только внутри Церкви, но и вокруг, является зоной нравственной ответственности православного христианина. Внешняя активность православных христиан исходит из Халкидонского догмата, согласно которому Иисус Христос есть и совершенный Бог, и совершенный человек. В Нём — две воли, две природы, две энергии. Таким образом, обожение и духовное делание оказывается неотделимым от социального делания, от христианизации общественных отношений, культуры, экономики, архитектуры, искусства и всех других сфер повседневной человеческой жизни.
Миссионерство как прямая обязанность всех членов Церкви (а не «общественно-полезная добровольная нагрузка») определяется в таких общецерковных документах, как Миссионерская концепция Русской Православной Церкви, как постановление Архиерейского совещания Русской Православной Церкви от 2 февраля 2010 г., согласно которым в каждом приходе должны быть введены штатные должности молодежного миссионера, катехизатора и социального работника, который действует на территории расположения прихода. Также, при каждом приходе должны быть созданы попечительские советы из местных активных жителей, не обязательно уже воцерковленных политиков, администраторов, журналистов и бизнесменов.
Ввиду того, что миссионерское возрождение Русской Церкви, в том числе появление православного политического класса, является одним из ключевых условий возрождения России и «русского прорыва», противниками России предпринимаются серьезные усилия по дискредитации миссионерских усилий Священоначалия Русской Церкви. Речь идет как о прямой клевете в «закулисной подготовке руководством РПЦ вероучительных компромиссов с инославными», так и о более изощренных, «рафинированных» попытках навязать сторонникам миссионерского возрождения и активной общественной деятельности Церкви «презумпцию виновности». Делаются попытки выставить их людьми, якобы небрежно относящимися к духовной жизни, догматике, канонам и т.д. В ход идет и «квазиэлитаристское» противодействие миссии, которое осуществляется с помощью демагогии «элитарного» сектантства: дескать, «высокое Православие», якобы, в принципе не может быть воспринято современным человеком. В действительности дело обстоит в точности до наоборот — миссионерский императив вытекает именно из укорененности миссионеров, в том числе действующих в общественно — политической сфере, в Православном вероучении- именно исходя из догматической и сотериологической эксклюзивности Православия верные чада Русской Церкви хотят приобщить к истинной Церкви как можно большее количество людей, рехристианизировать культурную и общественно-политическую жизнь. Да, не каждый православный христиан призван быть великим богословом, но православное учение не является онтологически недоступным, более того, к спасению призваны все люди, а не только выдающиеся интеллектуалы, основы веры также доступны современному человеку, как и грамота, как и основы научных знаний.
Именно клеветники миссии и миссионеров представляют опасность и для Церкви, и для церковно — государственного партнерства, а в конечном счете — и для России . Мы четко и ясно констатируем — угрозы для Православия исходят откуда угодно, но только не от Священноначалия Русской Церкви и всех сторонников ее миссионерского возрождения. Историческая ситуация такова, что энергия православных христиан должна быть здесь и сейчас брошена на просвещение наших современников. Любые попытки переориентировать «направление главного удара», сеять церковные ссоры и разделения, создавать «образ врага» из тех, кто верой и правдой служит Церкви и Отечеству, мы считаем преступными, создающими угрозу того, что уникальный исторический шанс Русской Церкви и России будет потерян.
Реализация принципа Симфонии откроет для государства возможность построения в России стабильного и морально здорового общества, служащего ему твердой опорой, а для Церкви — весомое подспорье для стабильного развития и миссии.
Как мы уже неоднократно подчеркивали, особые отношения государства и Церкви не являются дискриминационными для представителей других религий. Более того, реалии сегодняшнего дня таковы, что Русская Церковь объективно стала модератором межрелигиозного диалога в стране.
Вместе с тем, вполне возможным и, как мы полагаем, нужным шагом подтверждения принципа симфонии со стороны государства могло бы стать заключение соглашения о социальном партнерстве в формате конкордата — по аналогии с таковым между Италией и Ватиканом. Такое соглашение, не ограничивая ни государство, ни Церковь, не передавая никому из участников соглашений никаких антиконституционных преференций, могло бы стать актом фиксации особого положения Православия в России и символическим актом перехода России к идеологии и концепции «Третьего Рима» — к подлинному смыслу своего бытия.
А без перехода к этому смыслу невозможна и реализация актуальных социально-политических, экономических и прочих задач нашей страны.
Внутренняя политика «Третьего Рима». Суверенная модернизация
Суверенитет не подлежит ревизии
Модернизация России провозглашена Президентом РФ Дмитрием Медведевым важнейшим приоритетом государственной политики страны. В сочетании с политикой президента по реформированию российской политической системы, установка на модернизацию становится не только экономической, но и всеобъемлющей — она должна стать также политической и социальной.
Такая постановка вопроса исключает попытки представить модернизационный проект в компрадорской интерпретации, опровергает тех, кто воспринимает её исключительно как «встраивание» России в политическую и экономическую систему США и Европейского союза на правах младшего партнера. Такие прожектёры предлагают полностью отказаться от решений по укреплению вертикали власти в 2000-е годы (включая новый порядок избрания губернаторов), с использованием псевдодемократической риторики призывают к искусственным преференциям для ультралиберальных партий, и предлагают полностью изменить внешнюю политику — с самостоятельной на «дружественную» в их понимании (де факто — подчиненную) Вашингтону и Брюсселю. Типичным примером подобных рассуждений стал призыв рассмотреть возможность вступления России в НАТО, прозвучавший на прошедшем Мировом политическом форуме. Достаточно очевидно, что при существующем соотношении сил между крупнейшими мировыми игроками, такое вступление (пусть даже и на условиях, аналогичным прежним условиям членства Франции) будет фактическую утрату суверенитета Российской Федерации, а также полное подчинение её дипломатии и военной политики интересам и задачам лидирующих в НАТО США. В такой конфигурации российская армия будет востребована исключительно в качестве «пушечного мяса» для поддержки военных кампаний Североатлантического альянса.
Технологическая модернизация понимается представителями лагеря компрадоров лишь как заимствование технологических достижений США и Западной Европы с последующим их применением в самой России. Наличие собственного кадрового и научного потенциала России такими экспертами либо вовсе отрицается, либо в лучшем случае расценивается как экспортный товар наподобие нефти и газа. Можно согласиться с тем, что этот потенциал находится в удручающем состоянии и нуждается в скорейшей регенерации. Мы также согласны с тем, что необходимо проводить системную работу по внедрению самых передовых зарубежных технологий и по «импорту мозгов». Однако мы не настолько наивны, чтобы надеяться на добровольную передачу России стратегических технологий другими сверхдержавами, и мы не готовы поступаться национальными геополитическими интересами России.
Полное встраивание в «западный» (де-факто — панамериканский) геополитический проект, предлагаемое «ультралибералами», означает не только политическое, но экономическое и гуманитарное подчинение инородному по отношению к России проекту, размывание российской культурно-гуманитарной идентичности. Ни Православие, ни иные традиционные религии, ни светский культурный потенциал России не смогут развиваться в условиях «внешнего управления» и будут обречены на исчезновение. «Утечка мозгов» , точнее, окончательный исход из России российского научно-технического потенциала, без воссоздания его в России с помощью образовательной системы неизбежно приведет российскую высокотехнологичную и оборонную промышленность, а значит — и Вооруженные силы страны — к окончательному краху.
Важнейшей составляющей компрадорского мышления является неприятие Русской Православной Церкви. Мифология о «клерикальной угрозе», «опасности сильной Церкви для государства и общества» в действительности аналогична утверждениям о «вреде» и «опасности» для общества и государства сильных науки, культуры, образования, развитой высокотехнологичной экономики и т.д. Нам не просто «не нужен» такой компрадорский проект. Мы утверждаем, что он является «колониалистским» в отношении России и исключает ее национальную модернизацию. Такова логика грехопадшего мира: с какой стати кто-либо будет помогать становлению России как мирового лидера, а значит — и своего собственного конкурента? Бесплатным бывает только сыр в мышеловке.
От представителей «ультралиберального» лагеря можно услышать и обвинение народа России в недееспособности и невосприимчивости к модернизации. Да, мы констатируем — наш народ испытывает серьёзные социальные проблемы — падение образовательного и нравственного уровня, кризис инициативы и ответственности, демографическое вырождение, являющееся угрозой самому существованию нашей страны. Однако мы связываем эти явления как с последствиями атеизации советского периода, так и с фактическим ограблением населения и закрытием социальных лифтов в 90-е годы XX века. Активная миссионерская политика Церкви не просто поднимет народ с колен, но и воспитает в нем творческую инициативу, ибо Церковь исповедует учение о свободе и нравственной ответственности. Следовательно, претензии ультралибералов к «неспособному народу» — это антимодернизационные претензии. Совместная задача Церкви, общества и государства — вовлечь все живые и активные силы народы в великое дело возрождения нашей страны во всех её областях.
Альтернативой проекту «ультралиберальной модернизации» предлагается модернизация суверенная (или национальная). В этом проекте модернизация становится не средством свертывания суверенитета России, а напротив — служит и обеспечивает его. Более того, лишь такая трактовка модернизации адекватна — ибо только современное во всех отношениях государство способно поддерживать собственный суверенитет. Модернизация должна стать фундаментом независимости государства и развития общества. Процесс национальной модернизации должен стать действительно общенародным, мы считаем необходимой разработку и реализацию проекта повсеместно системного поиска «кадрового резерва», талантливых людей во всех регионах России (начиная с самых небольших населенных пунктов) и учебных заведения, начиная со школьной скамьи.
Вовлечение большинства народа в процесс национальной модернизации- это альтернатива принципу «номенклатурности», шаг к качественному оздоровлению правящего политического и экономического классов, к их преображению в социальный слой, осознающий делом своей жизни служение России, ее интересам и ее народу. Мы вовсе не утверждаем, что лидеры нынешнего политического класса не осознают свою деятельность как такое служение. Мы просто хотим сказать, что иные варианты должны быть невозможны в принципе. Мы хотим сказать, что «пропуск» к принятию решений в политике и экономике и вообще к какому- либо влиянию должны иметь только те, кто «поставил» на Россию. Лучше всего, когда эти люди живут и работают в нашей стране, а не приезжают «снять сливки», чтобы опять исчезнуть и жить жизнью страны своего пребывания. Собственно, эти последние вообще не должны ни на что влиять. А вот для людей старой и новой диаспоры, не желающих рвать с Родиной, должны быть созданы эффективные механизмы взаимодействия с Россией и защиты ими Российских интересов во всем мире. Оговоримся, что диаспорой мы считаем только наших соотечественников за пределами Исторической России, на постсоветском пространстве наши соотечественники-это коренное население, которое особенно должно быть защищено Россией.
Суверенитет — то есть подлинная самостоятельность России как государства на международной арене и юрисдикция российского государства на всей его территории — не подлежит никакой ревизии ни в процессе модернизации, ни в каком другом процессе.
Только суверенная (самостоятельная), современная и сильная Россия может выполнить миссию «Третьего Рима». Только сильная, суверенная Россия способна провести свою национальную модернизацию. Это означает, что суверенная, модернизация должна стать императивом внутренней и экономической политики России — «Третьего Рима».
Одновременно мы утверждаем, что при всей важности института государственности, суверенная модернизация — это не этатистский, и, тем более, не тоталитарный проект. Как православные христиане, мы считаем свободу богосозданной личности христианской ценностью. Именно Церковь принесла в мир весь о том, что человек — это уникальная личность, созданная по образу Божию и, соответственно, обладающая свободой. Другое дело, что свобода неотделима от нравственной ответственности и их «развод», осуществленный теоретиками дехристианизации, привел к появлению феномена «секулярного тоталитаризма», который набирает все большую силу в Западной Европе: европейские христианские ценности вытесняются из общества, на уровень кухни, любое публичное упоминание о них как о норме общественной жизни, именование греха грехом, расценивается как проявление «гомофобии» и подлежит уголовному преследованию. Секулярно- тоталитарная идеология привела и к деградации ряда протестантских и англиканских деноминаций, отказавшихся от евангельского нравственного учения, введшие т.н. гомосексуальное «священство» и женский «епископат». Все это вызывает отторжение миллионов традиционных христиан, составляющих «другую Европу».
Эта «другая Европа» ищет точки опоры. И такой точкой должна стать Россия, как «катехон» — хранитель и утвердитель христианских ценностей, как свободная страна свободных людей, но понимающая свободу в своем исконном христианском смысле, не отделяя ее от нравственной ответственности. Соответственно, сочетание свободы и нравственной ответственности, свободы, основанной на крепкой православной вере — это фундамент, лучший «строительный материал» для национальной модернизации самой России, ибо осуществить «русский прорыв» могут только свободные творческие люди, которые, в то же время, не станут применять свои Богом же данные таланты во зло, в разрушение. «Атомная бомба» Российской модернизации должна быть в надежных, нравственных руках!
Предлагаем определиться с терминами. Модернизация без опоры на православную традицию — это не модернизация, а десуверенизация. Опора исключительно на традицию без национальной модернизации также приведет к десуверенизации, ибо Россия не будет конкурентоспособной и не сохранит свою самостоятельность. Более того — декларирование опоры на традицию без модернизации — это, в действительности, не просто компрадорская концепция. «Интегральный традиционализм», «архаизация» не имеют к сути, к догматике Православия никакого отношения, а построения некоторых «традиционалистских» идеологов прямо противоречат Православию. Стабильность ради стабильности, консерватизм ради консерватизма — это пропаганда стагнации, которая также является путем к потере суверенитета России.
В настоящий момент доктрина цивилизационной и геополитической субъектности России, без которой невозможно сохранение суверенитета, сформулирована Святейшим Патриархом Кириллом. Речь идёт о провозглашенной им доктрине «Русского мира» или исторической, Святой Руси. Патриарх указывает, что государства, находящиеся на канонической территории Московского Патриархата, составляют единое целое, единую «духовную территорию», окормляемую Патриархом Московским. У них не просто общая вера, но и единая Церковь и единая историческая судьба. Действительно, Русская Православная Церковь Московского Патриархата является единственной нерасчлененной структурой на пространстве исторической России, и единственной реальной силой, которая сохраняет это пространство от распада на карликовые, враждующие друг с другом и неспособные к развитию государства.
Естественно, ядром «Русского мира» является Российская Федерация. Это не просто крупнейшая страна, но и единственная ядерная держава «Русского мира». Поскольку Русская Церковь является крупнейшей поместной Церковью православного мира, окормляемый ею «Русский мир» является ядром православной цивилизации. Если она хочет выжить и не оказаться асимиллированной другими цивилизационно-геополитическими проектами, то у других православных стран нет другого выхода, как принять эту данность. Таким образом, консолидация православного мира вокруг России — это условие её выживания и ключевой национальный интерес России.
В свою очередь, Православный мир — это ядро христианской цивилизации, без которого она просто не выживет. Несмотря на численное превосходство католиков и протестантов, во многих странах, где они ранее господствовали, они проиграли политическую битву силам агрессивного секуляризма и вытесняются из общества, из системы образования и воспитания. Поскольку в России, к счастью, режим агрессивного секуляризма не установлен, весь христианский мир смотрит на Россию с надеждой. Эта надежда также позволяет Русской Церкви обратиться к инославным христианам не только с призывом к социально-политической солидарности, но и к преодолению их догматических заблуждений и принятию вселенской истины Православия. Последнее тем более актуально, что протестантское и англиканское сообщества Европы и США фактически капитулировали перед агрессивным секуляризмом, ревизовав нравственные нормы христианства. Поэтому «другая» христианская Европа и «другие» США с надеждой посмотрели бы на Россию, если бы та позиционировала себя как оплот вселенского Православия и христианских ценностей.
Локомотивы суверенной модернизации
В современном мире субъектами модернизации становятся государства и сверхкрупные транснациональные корпорации. Государства обеспечивают финансирование образования и фундаментальной науки. Транснациональные корпорации с помощью своих научно-исследовательских подразделений обеспечивают создание новых решений, которые, в свою очередь, обеспечивают им конкурентные преимущества на мировом рынке. Ни одна крупная транснациональная корпорация, в какой бы области она не специализировалась, не может поддерживать собственное существование, не вкладывая средств в исследовательскую и инновационную деятельность, так как в противном случае она утратит свои конкурентные преимущества. Также с крупными корпорациями, способными профинансировать исследования в достаточном объеме, на одном уровне не могут конкурировать средние и малые компании сами по себе. В такой системе средние и малые компании обеспечивают социальную стабильность и поставляют для крупных компаний и государства отдельные модернизационные решения.
Таким образом, становится очевидно, что в случае России субъектами международной экономической конкуренции могут быть только сопоставимые с мировыми лидерами по капитализации и ресурсам крупные высокотехнологичные компании. А само Российское государство должно обеспечивать их конкурентоспособность за счет развитой системы фундаментальной науки и образования. Воплощением этого понимания стали решения второго Президента РФ Владимира Путина о создании государственных корпораций в инновационных секторах экономики, принятые в 2007 году. Эти решения были усовершенствованы действующим Президентом РФ Дмитрием Медведевым. В соответствии с решением действующего президента, государственные корпорации должны быть преобразованы в иные формы собственности с сохранением государственного контроля. Такое преобразование позволит снизить возможности для злоупотреблений и повысить эффективность их работы, а также вовлеченность национального бизнеса в модернизационные процессы. В итоге этих преобразований будут созданы организации, способные взаимодействовать и лидировать в конкурентной среде с крупнейшими мировыми игроками — технологическими транснациональными корпорациями.
Контроль и участие государства в таких крупных объединениях становится стимулирующим фактором, так как оно в принципе позволяет финансировать более масштабные научно-исследовательские проекты, нежели те, которые могут позволить себе конкурирующие компании.
Такие локомотивы суверенной модернизации должны существовать в отраслях машиностроения, оборонно-промышленного комплекса, авиастроения, судостроения и космической промышленности.
Обладая собственным научно-техническим потенциалом, отчасти унаследованным от советского периода, отчасти наработанным вновь, эти отрасли должны стать источниками внутренних сил модернизации России. Эта исключительная роль — роль ядра технологической и промышленной модернизации — дает основания для особой политики в их отношении. Российским высокотехнологичным корпорациям и предприятиям оборонно-промышленного комплекса должны быть предоставлены самые серьёзные стимулирующие условия и налоговые льготы.
Социальная ответственность крупного бизнеса
Крупные компании и корпорации в силу самого их положения являются не только экономическими, но и социально-политическими «игроками». Это обстоятельство ставит вопрос о социальной ответственности крупного бизнеса. Для высокотехнологичных компаний, в том числе компаний оборонно-промышленного комплекса, социальная ответственность в значительной степени состоит в их научной и инновационной деятельности, которая требует серьёзных финансовых вложений. Для крупных компаний, занятых в иных отраслях, требуется больший акцент на их социальном служении. Это фундаментальный принцип, придуманный отнюдь не нами. Обратимся к источникам.
История православной России знает примеры успешных крупных экономических проектов, в которых принцип социальной ответственности был успешно реализован. К таковым можно отнести Иосифо-Волоцкий монастырь, бывший не только центром молитвы, но и крупным землевладельцем, а также мощнейшим социальным центром. Можно вспомнить и известного святого XX века преп. Серафима Вырицкого, который до монашества был крупнейшим пушным торговцем Санкт-Петербурга, который отправлял значительную часть своих доходов на социальные проекты. Мало кому известный факт: другой православный крупный бизнесмен, канонизация которого готовится, Иннокентий Серебряков, стоял у истоков развития российского спорта, поддерживал олимпийскую сборную Российской Империи.
Дело не только в конкретных примерах — дело в самом принципе ответственности, на который особо обращают внимание отцы Православной Церкви. Так, святитель Игнатий (Брянчанинов) ставит невыплату заслуженной заработной платы работнику, а также незаслуженное притеснение бедных и беззащитных людей в один ряд с такими тяжелейшими грехами, как умышленное убийство и содомский грех. По мнению святителя, эти грехи относятся к категории «вопиющих об отмщении к небу», т.е. таких, за которые (в случае, если человек не покается в них) Бог неотвратимо наказывает человека ещё в земной жизни.
Научная и образовательная политика. Наукограды
Второй важнейшей составляющей технологической модернизации должна стать научная и образовательная политика государства. Она должна базироваться на принципах суверенитета и открытости.
Принцип суверенитета в научной и образовательной политике выражается в поддержке и стимулировании среднего технического и высшего образования, а также фундаментальной науки со стороны государства. Такое стимулирование может осуществляться как непосредственно, с помощью бюджетной политики, так и через создание благоприятных экономических и правовых условий для образовательных и научных организаций.
Принцип суверенитета в научной и образовательной политике выражается и в безусловном сохранении принципа всеобщего бесплатного среднего образования и максимальной доступности высшего образования, «культ» всеобщего получения которого является важной составляющей национальной модеризации. Вслед за Патриархом Кириллом мы констатируем- образование- это не коммерческая сфера, это общенациональная ценность.
В настоящее время наблюдается недооценка значения фундаментальной науки и образования, которые воспринимаются скорее как вспомогательные инструменты для науки прикладной, производящей коммерциализуемые решения. Между тем, без развития фундаментальной науки прогресс невозможен. Она должна развиваться вне зависимости от рыночной конъюнктуры.
Такое развитие становится возможным только в случае активной поддержки со стороны государства, делающей научно-исследовательские и образовательные учреждения независимыми. Должна быть активизирована всесторонняя поддержка Российской Академии Наук, исследовательских университетов и научно-технических высших учебных заведений. Эта поддержка, с одной стороны, должна обеспечить адекватную требованиям современности материально-техническую базу исследований, а с другой — достойное материальное вознаграждение для научных сотрудников.
В современной России высшие учебные заведения научно-технического профиля и академические научно-исследовательские институты нуждаются как в дополнительном привлечении студентов и научных сотрудников, так и в защите от внешних деструктивных влияний. Миссию защиты и поддержки науки и образования в России может взять на себя Церковь. Это вполне реализуемый и адекватный союз, учитывая общее неприятие научным сообществом и Церковью как лженауки, так и деятельности по разрушения науки и образования — от традиционного рейдерства до контрпродуктивных административных мер.
Существующие предрассудки о противостоянии Церкви и науки, расхожее несправедливое мнение о Церкви как об оплоте консервации всего и вся необходимо разрушить.
Можно привести в качестве примера широко известные факты. Первый научный центр на Руси — это Киево-Печерская Лавра, бывшая центром летописания. Одна из первых российских электростанций была создана в Соловецком монастыре. Нужно также отметить колоссальный вклад Русской Церкви в просвещение народов России, начиная с самого русского народа. Именно православные миссионеры создавали азбуки и грамматику языков, создавали систему образования многих коренных народов России. Церковь основала в России высшее образование: первыми русскими ВУЗами в современном смысле этого слова были Острожская, Киево-Могилянская и Славяно-греко-латинская академии. Невозможно и пройти мимо создания Патриархом Никоном православных интеллектуальных центров в Андреевском и Чудовом монастырях Москвы и в большем масштабе — прерванной попытки создать православный интеллектуальный центр мирового значения в Новоиерусалимском монастыре, где Никон проводил своеобразную политику «импорта мозгов», приглашая в братию монастыря православных интеллектуалов со всего мира.
Принцип открытости выражается в стимулировании международных образовательных и научных контактов, а также взаимодействия российской фундаментальной науки и международного бизнеса на выгодных России условиях.
Весьма перспективным шагом в этом направлении стала инициатива государства по развитию наукоградов и инноградов, которые позволяют налаживать международные контакты и взаимодействие наука — бизнес на территории России. Самым значимым примером этой политики стал инновационный центр «Сколково». Инновационные города и наукограды с особым (стимулирующим) экономическим режимом позволяют мобилизовать бизнес, обмениваться опытом с мировыми лидерами в области науки и высоких технологий, а также реализовывать межгосударственные и международные научно-технические проекты.
Крайне важно добиться того, чтобы центр «Сколково» работал в интересах модернизации российской науки, образования и высокотехнологичной промышленности. «Сколково» должно избежать угрозы превращения во второстепенную фабрику доводки решений для транснациональных корпораций. Для этого в создаваемом на базе инновационного города исследовательском центре должны быть широко представлены российские университеты и ведущие научно-исследовательские институты, а в самом иннограде — российские крупные инновационные компании, и компании сектора малого инновационного бизнеса. Следует добиться их вовлечения в важнейшие, а не второстепенные международные проекты, обеспечить их участие на приемлемых позициях в разделении научно-внедренческого труда.
Для решения этой задачи необходимо не только качественные коммерциализуемые предложения со стороны науки и инновационного бизнеса, но и их цивилизованное лоббирование. Не менее важна и функция защиты научных учреждений и инновационного бизнеса от посягательств с использованием общественно-политических рычагов. Церковь может оказать в этом аспекте самую эффективную поддержку, сочетая миссию в научном сообществе с активным и деятельным вниманием к его нуждам и проблемам. Для налаживания такого конструктивного взаимодействия необходимо создание миссионерских приходов и специальных представительств Патриархии во всех наукоградах, и прежде всего — в иннограде «Сколково».
Первые шаги к этому уже сделаны. В Федеральном ядерном центре в Сарове взаимодействие Церкви и научного сообщества поднято на очень высокий уровень. Многие священники и православные ученые считают промыслительным развитие Федерального ядерного центра в местах, где подвизался великий русский святой Серафим Саровский. Действующий храм с активным приходом есть и в Новосибирском академгородке. Таким образом, создание такого православного прихода, православного интеллектуального центра в Сколково уже подготовлено этими шагами — осталось только проявить политическую волю.
Новая экономическая и антикоррупционная политика. Национальный бизнес
Национальный бизнес и экономическая безопасность
Развитый национальный бизнес является не только гарантом экономического процветания и модернизации государства, но и оплотом его подлинного суверенитета. В современном мире именно экономический уклад общества — разделение труда и устоявшиеся экономические взаимосвязи — в значительной степени определяет политический уклад государства. Поэтому, когда ставится задача политической модернизации страны, вначале или одновременно с этим должна решаться задача модернизации экономической.
Локомотивы модернизации — крупнейшие инновационные и высокотехнологические компании — работают в интересах модернизации на «верхнем этаже» — на уровне крупного бизнеса, и отвечают за проекты общегосударственного и международного масштаба. Но и государство, и крупнейшие инновационные компании должны опираться на развитую систему малого и среднего бизнеса. Более того — только наличие развитого малого и среднего бизнеса исключает возможность для десуверенизации страны через запуск неоколониальных моделей развития, а также создают средний класс — опору политической стабильности и безопасности государства. Созданный национальным бизнесом средний класс станет естественной преградой как для попыток разрушить основу его экономического процветания, так и для экспансий радикальных и тоталитарных идеологий, разрушающих общество.
Примечательно, что именно средний класс, сформированный малым и средним бизнесом, является наиболее религиозно развитой частью общества в ряде стран Европы — Польше, Италии, Германии и др. Таким образом, для реализации миссии «Третьего Рима» России необходима мощная прослойка этого класса. Средний класс и формирующий его национальный бизнес становятся гарантами социальной и экономической безопасности, а также суверенитета государства. Средний класс — это те самые «буржуа», которые составляют большинство граждан развитых стран, избавившихся от нищеты.
Средний класс является важным субстратом для миссии Православия, а значит — важным общественным гарантом реализации Россией миссии «Третьего Рима». В качестве иллюстрации вспомним фигуру, которая должна стать символом для российского среднего класса. Это праведный, верующий купец Косьма Минин, который собрал торговое общество Нижнего Новгорода на поддержку национально-освободительной борьбы русского народа. Можно привести и ещё один любопытный факт. Один из крупнейших специалистов по истории Византийской империи, профессор С. А. Иванов в своей книге «Византийское миссионерство» констатирует, что именно православные купцы были первыми и успешными миссионерами в Персии и на территории Йемена. Умение бизнесмена убедить в необходимости приобретения той или иной вещи может и должно помогать Церкви убеждать в необходимости приобретения главного — Истины и спасения.
Между тем, в современной России средняя прослойка является слабой, относительно бедной и уязвимой при неблагоприятной экономической конъюнктуре. Малый и средний бизнес развивается недостаточно интенсивно, он становится жертвой административного произвола и недобросовестной конкуренции. Поэтому национальный бизнес нуждается в поддерживающих и стимулирующих мерах со стороны государства.
Стимулирование национального бизнеса должно происходить по следующим направлениям:
1) Административное дерегулирование.
Меры по административному дерегулированию уже проводятся, однако они могут в итоге оказать лишь частичный позитивный эффект. С одной стороны, существующие меры не отменяют возможность административного произвола, с другой — открывают потенциальные возможности для злоупотребления самого бизнеса. Альтернативой колебанию «закручивание-откручивание гаек» является создание четких «правил игры». Необходимо максимальное упрощение условий, необходимых для запуска нового бизнеса, ликвидация избыточных административных барьеров, а также упорядочение контрольных мероприятий со стороны государства, которые должны концентрироваться на соблюдении четко установленных и объективно выполнимых правил и стандартов, а также проводиться исключительно по установленным правилам. Во всех случаях, когда возможно получение информации дистанционным способом, должны вводиться методы удаленного взаимодействия с контролирующими органами. Таким образом, требует скорейшей реализации проект «электронного правительства» — системы дистанционного взаимодействия граждан и организаций с органами власти. Для бдительных граждан следует пояснить, что «электронное правительство» не имеет никакого отношения к тотальному контролю, всеобщему клеймлению или «числу зверя». Это такая же техническая система прикладного назначения, как почта, телеграф или телефон.
2) Налоговое и таможенное стимулирование.
Необходимо углубление существующих мер по налоговому стимулированию малого и среднего бизнеса. Возможными вариантами может быть дальнейшее снижение налога на прибыль или расширение сферы применения упрощенной системы налогообложения.
3) Кредитное стимулирование
Запуск нового бизнеса и поддержка существующего невозможна без доступа к кредитным ресурсам. Существующие в России условия кредитования малого и среднего бизнеса нельзя признать оптимальными. Увеличение доступности кредитов может осуществляться или применением со стороны государства дополнительных регулирующих мер (применение обязательных правил кредитования предприятий малого и среднего бизнеса или установление предельных параметров стоимости кредита для определенных категорий предприятий), или через задействование ресурсов контролируемых государством коммерческих банков. В этом случае конкуренция будет вынуждать остальных участников банковского рынка снижать стоимость кредита.
Новая антикоррупционная политика
Мы не скажем ничего нового, если отметим, что коррупция является ключевой преградой как на пути модернизации российской экономики, так и на пути повышения эффективности работы государственных органов. Она не позволяет реализовывать инфраструктурные проекты общенационального масштаба, создает угрозы не только для экономической, но и общей безопасности государства. Коррумпированное чиновничество и правоохранительные органы становятся проводниками деятельности террористических организаций и антигосударственных политических сил. Не менее важно и то, что коррупция морально разлагает общество, создает неравенство граждан перед законом. В морально разложившемся обществе реализация Россией миссии «Третьего Рима» — невыполнимая задача. Таким образом, коррупция делает развитие страны в принципе невозможным.
При этом следует честно признать, что значимых успехов в сфере борьбы с коррупцией у российского государства нет. Укорененность коррупционных практик как в повседневной жизни, так и на всех уровнях экономической деятельности создает впечатление её принципиальной непобедимости или даже органичности для российского социального уклада. В этой обстановке даже заявления высших руководителей страны о необходимости борьбы с коррупцией воспринимаются в обществе скептически и приводят не к запуску антикоррупционной борьбы, а лишь к дополнительным имиджевым потерям. Такая ситуация ставит задачу объективно оценить движущие силы коррупции в России и предложить новые подходы по борьбе с ней.
Чтобы приблизиться к реальному исправлению ситуации, необходимо также честно и беспристрастно проанализировать причины возникновения и широкого распространения коррупционных практик в современной России. Причиной «низовой» коррупции является несовершенство законодательства, его «недружественность» по отношению к гражданам. Она выражается либо в необходимости соблюдения объективно невыполнимых или бессмысленных требований, наложении чрезвычайно жестких повинностей или в возможности двойного (произвольного) толкования законодательных норм. Немалую роль в провоцировании низовой коррупции играет недофинансирование и неукомплектованность квалифицированными кадрами бюджетных и социальных учреждений, правоохранительных органов на местах. Выполнение своих непосредственных обязанностей сотрудниками таких учреждений объективно весьма затруднено, а вознаграждение за тяжелую работу остается недопустимо низким.
В подобных условиях участие в коррупционных отношениях становится зачастую единственным способом решения проблем, а иногда и выживания — как для рядовых граждан, так и для сотрудников государственных учреждений.
Коррупция в высших эшелонах власти вызвана сложившейся практикой отношений власти и крупного бизнеса. Крупный бизнес заинтересован в сохранении благоприятных условий для работы. В свою очередь, высокопоставленные чиновники, обладающие решающим влиянием на эти условия, стремятся к налаживанию своей жизни соответственно своему высокому социальному статусу, что официальный доход и льготы не позволяют. Если бы такие крупные чиновники не участвовали в коррупционных взаимоотношениях, они оказались бы несопоставимо беднее представителей крупного бизнеса, а вследствие этого их социальный статус оказался бы намного более низким.
Вместе с тем, стремление граждан обеспечить себе нормальные условия существования, представителей бизнеса — комфортные условия для работы, а государственных чиновников — достойный статус и вознаграждение за свой труд, само по себе является совершенно естественным. Задача новой антикоррупционной политики — обеспечить такие условия, чтобы все эти потребности были реализованы без задействования коррупционных механизмов.
Низовая коррупция может быть побеждена только радикальной ревизией действующего законодательства, а также увеличением финансирования государственных бюджетных учреждений. Должны быть исключены нормы, допускающие произвольное толкование. Правила и стандарты, обязательные к соблюдению гражданами и организациями, должны быть приведены в соответствующий современным требованиям вид, при этом они должны быть объективно выполнимы.
Увеличение финансирования государственных и бюджетных учреждений должно проводиться одновременно с переходом на целевую систему бюджетного финансирования. В настоящее время такой переход осуществляется, однако существует риск сокращения финансирования государственных учреждений и учреждений социальной сферы в ходе проведения бюджетной реформы. Между тем, повышение эффективности расходования средств позволит уже при текущих объемах финансирования добиться радикального улучшения ситуации.
Коррупция в высших эшелонах власти может быть побеждена в том случае, если задействованные в ней в настоящее время денежные потоки будут выведены «из тени в свет». Одним из способов такого выведения может быть создание целевых бюджетных фондов, предназначенных для финансирования первоочередных государственных задач или государственных органов, нуждающихся в значительных финансовых затратах. Такими органами являются Вооруженные силы, правоохранительные органы и специальные службы. Целевые фонды могут быть созданы и для финансирования первоочередных стратегических инфраструктурных программ. Наполнение таких фондов может осуществляться с помощью гибкой системы налогообложения, при которой средние и крупные налогоплательщики получат возможность получать налоговые льготы в обмен на фиксированные выплаты в целевые фонды. При этом экономия от перехода на целевую систему для средних и крупных налогоплательщиков должна превышать сумму целевых выплат.
В этом случае средний и крупный бизнес получит возможность улучшить условия работы, одновременно стимулируя важнейшие государственные учреждения и стратегические инфраструктурные проекты государства. Полученные средства позволят увеличить доходы государственных служащих, провести закупки необходимого оборудования и материальных средств. Конкретные варианты введения подобной и других антикоррупционных стимулирующих систем могут обсуждаться дополнительно.
Одновременно с предложенными мерами необходимо максимальное ужесточение уголовного наказания за преступления, связанные с коррупционными деяниями — вплоть до пожизненного тюремного заключения при получении взяток или доли от участия в проектах (т. наз. «откатов») в особо крупном размере.
Предлагая варианты практических мер по борьбе с коррупцией, не следует забывать, что сама эта проблема имеет в первую очередь духовно-нравственный характер. Поэтому и борьба с ней не должна ограничиваться только юридическими репрессивными мерами. Можно сколько угодно иронизировать по поводу исправления коррупционеров христианскими методами, однако у общества не так много ресурсов, чтобы их игнорировать. Покаяние в православном понимании означает «изменение ума». Поэтому роль Церкви в изменении преступной, пораженной грехом общественной психологии огромна. Практически это воплощается через более активную социальную роль Церкви вплоть до создания вокруг каждого православного прихода декоррумпированной сети — социальных островов, освобожденных от коррупции. Эти «острова» должны расширять свою географию. Да, этот путь требует мужества и упорства, но «быть солью земли и светом миру» — обязанность православных христиан.
Фискальные и репрессивные меры не будут эффективны без всеобъемлющего морально-нравственного возрождения общества, которое, в свою очередь, невозможно без активной роли Церкви. На «низовом» уровне это означает, что церковное сообщество, начиная с приходов, ощутит свою ответственность и за эту сторону общественной жизни. На уровне высших эшелонов власти это означает действенную симфонию Церкви и государства, которая не должна ограничиваться включением правящих епископов в номенклатуру, хотя по статусу каждый епископ объективно является ключевой фигурой в большинстве субъектов Федерации. Но здесь, как и в случае борьбы с «низовой» коррупцией, церковно-общественно-государственные зоны, свободные от коррупции, должны создаваться на более высоком уровне. Церковный опыт социальной медицины здесь также должен быть востребован.
Новая внешняя политика. «Русский мир»
Общие положения. Гуманитарные технологии
Внешняя политика России за прошедшее первое десятилетие XXI века добилась определенных результатов. После периода «великого отступления» 80-х — 90х годов, когда Россия вернулась почти к границам XVII века и русские стали самым большим разделенным народом мира (25 миллионов соотечественников оказались за пределами российского государства), Россия стала восприниматься как самостоятельный игрок на международной арене. Она научилась защищать свои базовые политические и экономические интересы. Характерной чертой российской внешней политики последнего времени стал акцент на экономический прагматизм.
Такой акцент был вполне объясним в период первоначального укрепления государства после смуты 90-х годов, и был направлен на решение первоочередных задач на внешнеполитическом направлении. Тем не менее, Россия сталкивалась на пространстве СНГ с существенными затруднениями, вызванными применением её геополитическими конкурентами гуманитарных технологий. Типичным примером может стать «оранжевая революция» и президентство Ющенко в 2005-2010 годах, когда казалось, что Украина становится недружественной России страной если не навсегда, то надолго. «Оранжевая революция» — исключительно гуманитарная технология, которая позволила перехватить власть у прагматичной и обладавшей существенными экономическими и силовыми ресурсами группы бывшего президента Кучмы. «Оранжевая революция» стала ярким доказательством тупика безраздельной экономократии во внешней политике.
Гуманитарная составляющая дипломатии во внешней политике не менее важна, чем экономическая. Неучет гуманитарной составляющей и невнимание к вопросам, касающимся национальной, культурной, религиозной и цивилизационной идентичности может приводить к фатальным провалам и вести к нарастанию межгосударственных, межэтнических и межрелигиозных конфликтов.
Только взяв на вооружение гуманитарный инструментарий, российская внешняя политика может перейти на новый, более высокий уровень развития и обеспечить себе сверхвысокую эффективность. Важнейшей составляющей решения этой задачи должно стать симфоническое взаимодействие российского государства, общества, неправительственных организаций с Русской Православной Церковью.
И примечательно, что именно участие Русской Православной Церкви и персональное участие Святейшего Патриарха Кирилла помогло радикально изменить настроения на Украине и состояние российско-украинских отношений. Постоянные пастырские поездки Первоиерарха Русской Церкви на Украину уже стали важнейшим фактором прорыва в российско- украинских отношениях.
Поскольку «Третий Рим» — это глобальный проект удержания мира от зла, то новая гуманитарно-ориентированная политика России становится неотъемлемой составляющей его глобальной миссии.
Внешняя политика России — «Третьего Рима» должна исходить из собственного геополитического проекта православной цивилизации, быть многовекторной и охватывать все возможные направления. Интересы России — повсюду, зоной приоритетных национальных интересов является «постсоветское» пространство, пространство «русского мира». Россия взаимодействует с ключевыми мировыми политическими игроками на равных, политический торг в таких принципиальных вопросах, как русский мир, геополитическая и цивилизационная субъектность нашей страны, неуместен.
Однако, диалог с мировыми центрами силы необходим и сточки зрения национальной модернизации, и с точки зрения геополитики — предложения консервативных элит Европы о диалоге с Россией с целью сдерживания «атлантизма», не могут быть отвергнуты. В рамках этого диалога Россия вправе требовать и помощи в собственной технологической модернизации. Более того, логично придать этому диалогу ценностное измерение. Именно сейчас, как никогда, актуальны слова Достоевского о том, что «Россия спасет Европу», диалог с которой должен происходить и с позиций спасения христианской цивилизации и культуры от «секулярного тоталитаризма».
Ценностный акцент должен быть привнесен и в отношения с США, где необходимо установить контакты с активными христианскими политическими группами, создавая образ России как великой страны, где возрождается истинная, православная вера, где христианства на подъеме, проект России как страны мировой христианской надежды.
Исходя из этого, России небезразличен вопрос гонений не только на православных, но и на инославных христиан во всем мире.
Православная ойкумена. Консолидация православного мира — ключевой вопрос не только его мисси, но и выживания. Дехристианизация ЕС — это серьезное испытание для православных стран, находящихся в его составе. Отнюдь не благостно положение православных и во многих странах ислама. Более того, православной ойкумене необходима стратегия активного миссионерского, исторического прорыва — Православие-это вселенская Истина, а не этническая религия не самых многочисленных народов. Соответственно, оно и должно заявить о себе в мировом масштабе.
Поэтому мы приветствуем готовящийся Всеправославный Собор.
Одновременно мы считаем, что, необходимы формы консолидации мировых православных политических, интеллектуальных, экономических элит. В исламском мире существует международная организация «Исламская конференция» — клуб культурных, политических, экономических, медийных, культурных элит исламского мира. Давно назрел вопрос аналогичной организации «Православная конференция»
«Русский мир»
Русская Православная Церковь является на сегодняшний день главной объединяющей постсоветское пространство общественной силой. Как показывает практика, официальные межгосударственные объединения и интеграционные институты — СНГ, ЕврАзЭС и ОДКБ, а также Союз России и Белоруссии — недостаточно эффективны для разворота тенденции к «разбеганию» бывших советских республик и предотвращения кризисов на постсоветском пространстве. В свою очередь, влияние конкурирующих геополитических проектов (прежде всего, панамериканского, панисламского и китайского) подтачивает существовавшие с советского периода общие гуманитарные основы, культурные и экономические связи, переориентируя бывшие советские республики от преимущественного взаимодействия с Москвой к взаимодействию с новыми центрами силы.
Тем не менее, вышеперечисленные институты, при всех их проблемах, не должны быть демонтированы. Это особенно касается Российско-Белорусского союза, который необходимо сохранить, несмотря на нынешнюю кризисную ситуацию. Важнейшей составляющей решения этого вопроса явилась бы ценностная ориентация российской политики. Великий белорусский просветитель Михаил Осипович Коялович называл Белоруссию «Западной Россией». Соответственно, мы исходим из того, что белорусы и великороссы — это самобытные субэтносы единого русского народа, окормляемые Русской Православной Церковью. Таким образом, мы выступаем за максимально возможную интеграцию России и Белоруссии, максимальную поддержку тех элит, которые понимают важность единства русского мира, а в случае необходимости — взращивание этих элит.
Напомним и слова Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, суть которых в том, что Божий суд ждет тех, кто попытается разрушить Союз Белоруссии и России, еще в этой, земной жизни.
В отношении Украины мы приветствуем исторические Харьковские соглашения Президентов Д. Медведева и Виктора Януковича о базировании Черноморского флота России до 2042 года. При этом мы видим опасность в сведении российско-украинских отношений к экономике, в недооценке гуманитарного фактора. Укрепление Черноморского флота является принципиальным условием безопасности России, которая должна добиваться вечного базирования Черноморского флота в его исторической базе в Севастополе. Севастополь, в свою очередь, является важнейшим духовным центром русского мира — местом крещения святого равноапостольного князя Владимира. Мы считаем признание юрисдикции Украины над Севастополем серьезным историческим компромиссом во имя единства Киевской и Московской Руси. Но этот компромисс обязывает российскую дипломатию добиваться признания особого статуса Севастополя в составе Украины как общерусской святыни.
Мы также уверены, что целью российской как государственной, так и общественной политики является поддержка тех, кто выступает за русско-украинское двуязычие. Кроме того, проблема церковных расколов на Украине имеет непосредственное отношение к российско-украинским отношениям. Дело в том, что раскольнический «Киевский патриархат» причастен к вербовкам националистических боевиков к Басаеву и другим террористам.
Необходим институт, способный поддерживать интеграцию на постсоветском пространстве на гуманитарном и общественном уровне. Единственным институтом, имеющим право претендовать на такой статус, является Русская Православная Церковь. Святейший Патриарх Кирилл предложил эффективный и действенный проект «Русского мира» — духовного единства стран и народов, находящихся на канонической территории Московского Патриархата. Этот проект — надэтнический, к нему относят, например, не только славянское Приднестровье, но и Молдавию. Действительно, отрыв Молдавии от русского мира, объединение с Румынией или вступление в ЕС растворит это государство в секулярных брюссельских стандартах, а сохранение в русском мире позволит формировать национальное законодательство в соответствии с базовыми христианским ценностями.
Консервативная Европа
В настоящее время Европа испытывает кризис единства и идентичности. Европейский Союз, будучи гетерогенным образованием, раздирается борьбой конкурирующих ценностно-политических и религиозно-политических проектов. На пространство ЕС претендуют три ключевых проекта: секулярно-либеральный (приобретающий все более антихристианские черты), христианско-консервативный и панисламский. Идеология секулярно-либерального проекта избрана руководством ЕС и государствами-лидерами евроинтеграции в качестве главенствующей. По всей вероятности, этот выбор был вызван необходимостью вобрать в проект «Единой Европы» различные по религиозной и культурной идентичности государства. Вместе с тем, в настоящее время мы наблюдаем разложение идеологии этого проекта, приводящее Европу к опасным кризисным явлениям, угрожающим независимости составляющих её государств и самому существованию её народов.
Это вырождение вызвано отрывом ценностей свободы и прав человека от их христианских этических корней в идеологии секулярного либерализма. В результате ценности свободы и прав человека превращаются в свои противоположности и вызывают насаждение нового тоталитаризма и ограничение фундаментальных прав и свобод — в частности свободы печати и свободы мысли. Толерантность и мультикультурность превращаются в потакание агрессивным меньшинствам, которые захватывают «командные высоты» в обществе и стремятся к диктату над ним. Отсюда — агрессивная пропаганда половых извращений, запрет на ношение христианской символики в школе и обществе, преследование традиционно мыслящих интеллектуалов и т.п. вещи.
Одновременно с этим, несмотря на агрессию, направленную против христианства, собственно «секулярный мир» не получается. Секулярный либерализм пасует перед радикальным исламом и панисламским проектом. Наблюдается активная исламизация Европы, которая размывает её прежнюю христианскую идентичность. Европа становится похожей на большую Венецию — утопающий город-музей. Она теряет политическую власть, а её народы и религия — вымирают и оставляют место менее развитым в культурном и техническом отношении, но более агрессивным сообществам.
Цивилизационный и демографический крах Европы не в интересах России. Европейский союз является ключевым торговым и экономическим партнером России, кроме того, Россия относит себя к странам европейской идентичности и европейской культуры.
Единственным способом прекратить это медленное движение в пропасть и одновременно с этим вернуть утраченные геополитические позиции является союз России и консервативной Европы. Россия как государство и Русская Православная Церковь не имеют иного выхода, кроме предложения помощи европейским консервативным силам, не заинтересованным в победе секулярно-либерального или панисламского проекта. Важным гуманитарным инструментом для работы на этом направлении должен стать диалог Русской Православной и Римской Католической церквей по борьбе с общим противником — разумеется, с категорическим недопущением попыток поглощения Римом Православия и любых вероучительных компромиссов.
Отмечаем, что о недопустимости вероучительных и догматических компромиссов с инославными христианами при активном социально-политическом диалоге постоянно говорит священноначалие Русской Православной Церкви, которое мы безусловно поддерживаем. Важной составляющей диалога мы считаем проведение в Москве международного конгресса христианских консервативных сил Европы.
В рамках проекта диалога с консервативной Европой должны быть задействованы не только существующие дипломатические контакты, но и начат серьёзный диалог по линии Церкви и общественных неправительственных организаций. Мы отмечаем, что сложившаяся ситуация в европейском христианском сообществе дает огромный миссионерский шанс для Русской Церкви. Дело в том, что протестантское сообщество фактически раскололось на сторонников традиционного протестантизма и «вырожденцев», в сообществах которых фактически уничтожено нравственное учение христианства, пиком и характерным признаком чего являются такие уродливые явления, как гомосексуальное и женское священство. Одновременно с этим в протестантском сообществе выкристаллизовывается более многочисленное, но лишенное права голоса в «толерантных» СМИ сообщество противников подобного разложения. К сожалению, большинство из них ничего не знают о Православии, воспринимая его как этническую религию русских, румын и греков. Если же мы расскажем им об истине Православия, то многие и многие последуют за видным протестантским теологом, известным деятелем Всемирного совета церквей Кристианом Фельми, который перешёл в Православие. Прецедент Фельми — это и аргумент в пользу сохранения членства Русской Православной Церкви во Всемирном совете церквей с единственной целью — миссионерской. Всех тех, кто дышит и мыслит, кто сопротивляется духовному разложению, мы обязаны привести к Православию.
По идее, данная тема нуждается в более глубокой проработке, поскольку саму Европу следует разделить на православную, католическую, протестантскую и секулярную, и АПЭ намерено развивать эту тему в своих дальнейших публикациях.
Британское Содружество
Британское Содружество — отдельная геополитическая общность, в которую, как общеизвестно, входят Великобритания, Австралия, Канада. В зоне культурного, экономического и отчасти военного влияния Великобритании находятся Индия, православная Республика Кипр, ряд островных государств Океании. Великобритания имеет серьёзные религиозные отличия от континентальной Европы — Англиканская церковь представляет собой отдельный феномен в христианской ойкумене. Британская империя в прошлом являлась одним из геополитических лидеров мира. Несмотря на потерю этого лидерства, Великобритания остается одним из ключевых игроков мировой финансово-экономической системы.
В настоящее время Великобритания и государства Британского Содружества также, как и Европа, переживают кризис идентичности. В Англиканской церкви наблюдаются процессы, аналогичные таковым в европейском протестантизме, прежде всего — отход от базовых моральных основ христианства. Этот процесс также привел к дезориентации английских христиан, чем уже эффективно пользуется Католическая церковь. Между тем, значительная часть англикансттва, причем та самая, которая выступает против его окончательного разложения, имеет давний опыт диалога с Православием и ряд как единичных, так и массовых попыток перехода в Православие на протяжение второй половины XIX и в XX веке. Вспомним, как англиканский интеллектуал Уильям Пальмер проповедовал переход в Православие, но был отторгнут не готовой к миссии православной средой. Это миссионерское поражение мы вспоминаем для того, чтобы не упустить шанс сейчас, когда на Православие с надеждой смотрят большие группы консервативных англикан, такие, как движение «Forward in Faith» («Вперед в вере») и другие группы.
Кроме того, так исторически сложилось, что на территории стран Британского содружества наций — Великобритании, Канады и Австралии — находятся крупные русскоязычные и православные диаспоры. Неоценимо интеллектуальное и духовное влияние на общество Великобритании митрополита Сурожского Антония (Блюма) (РПЦ МП) и Калиста Уэйра (Константинопольский Патриархат). Невозможно не отметить и попытки миссии среди консервативных англикан, которые предпринимаются приходами РПЦ МП и РПЦЗ в Великобритании. Однако, представляется необходимым выстраивание системной работы со сторонниками традиционных христианских ценностей как среди тех, кто ещё остается в Англиканской церкви, так и среди тех, кто уже вышел из неё, не считая возможным участвовать в её дехристианизации. И это — не последние люди в Великобритании, где есть влиятельная группа христианских консерваторов в парламенте, которые не в восторге от игр с врагами России, такими, как Закаев и Березовский. Говоря об Британском Содружестве, нельзя не отметить, что в Австралии находится одна из самых многочисленных епархий Русской Зарубежной Церкви.
Следует также отметить, что влияние русского и российского фактора в самой Великобритании в 90-е — 2000-е годы значительно выросло благодаря тому, что эта страна стала местом отдыха и гостевого проживания ряда известных и высокопоставленных представителей российской элиты. Мы имеем ввиду именно элиту, а не представителей «антиэлиты» наподобие Бориса Березовского.
Мы считаем, что тезис о единстве англосаксонского мира требует уточнения, так как конкуренция между Лондоном и Вашингтоном в рамках данного единства заложена онтологически. Говоря об «американских» интересах российской внешней политики, мы тоже не можем игнорировать христианский фактор. В Епископальной церкви США происходят те же процессы, что и в Англиканской церкви Великобритании — внутренний раскол между классическими епископалами и сторонниками полного разложения этой конфессии и морали. Противники разложения в США также находятся в поисках истинной Церкви. Более того, известны случаи активной и успешной православной миссии в США. Например, многочисленная группа протестантов во главе с Питером Гилквистом задалась целью проследить историю Церкви. Честный анализ привел их к тому, что истина — в Православии. Но они сначала даже не знали о существовании семьи поместных Православных Церквей. Слава Богу, в итоге они были приняты в юрисдикцию Антиохийского Патриархата. Их поиски свидетельствуют о наличии очень важной проблемы: Православие, будучи аутентичным христианством, остается самой неизвестной религией там, где оно должно быть самой известной. Это — свидетельство миссионерского кризиса Православия, преодоление которого является не только внутренним делом Церкви, но и важнейшим ресурсом российской внешней политики. Таких Питеров Гилквистов может быть много и много больше, если они узнают о Православии. Государство должно помочь Церкви в таких важных вещах, как свидетельство в СМИ, переводческая работа — потому, что открывая для себя Православие, на Западе открывают для себя и Россию как страну христианской надежды. Вспомним современного подвижника Русской Зарубежной Церкви коренного американца иеромонаха Серафима (Роуза), который в буквальном смысле проповедовал строительство Святой Руси в Калифорнии. Мы не понимаем, почему различные западные неправительственные организации не стеснялись проповедовать у нас свои ценности, а мы стесняемся своих.
В проекте Русская Православная Церковь становится проводником межэлитного, политического, культурного и межрелигиозного диалога, а также представляет себя в качестве альтернативы либерализующейся Англиканской церкви. Также не следует забывать о наличии скрытого геополитического потенциала самого Британского содружества, который не исчез полностью с уходом Британской империи. Как минимум, диалог с государствами Британского содружества позволит наладить взаимовыгодное взаимодействие с этими странами и их элитами, а как максимум — изменить геополитическую ситуацию в мире в целом.
Латинская Америка
Новое и «хорошо забытое старое» направление российской дипломатии открывает уникальные возможности для взаимовыгодного сотрудничества в целях модернизации как самой России, так и стран Латинской Америки. Казалось бы, какое отношение к России имеет Латинская Америка? Однако ответ на этот вопрос достаточно прост. Во-первых, зоной геополитических интересов России как государства, выполняющего миссию «Третьего Рима», должны распространяться на всю планету. Во-вторых, Латинская Америка — это христианская Америка, где христианские моральные ценности не подверглись такому влиянию секуляризма и внутреннему разложению, как в Евросоюзе. В-третьих, у нас имеется большой опыт взаимодействия с рядом государств Латинской Америки, как унаследованный от СССР, так и приобретенный в первое десятилетие XXI века. Так, у нас есть богатый опыт взаимодействия с государствами Боливарианской альтернативы, прежде всего с Кубой и Венесуэлой. Развивается экономическое взаимодействие с крупнейшим государством Южной Америки — Бразилией. Но все эти государства являются для России не только перспективными экономическими и военно-политическими, но и гуманитарными партнерами.
Немаловажно заметить, что политический пример и опыт кубинской революции (связанные с харизмой и опытом деятельности Фиделя Кастро) очень значимы в мировой «левой» интеллектуальной среде, а также в интеллектуальной элите развивающихся стран. Таким образом, налаживание взаимодействия с Кубой и Венесуэлой неизбежно будет транслировать позитивный сигнал не только для самих этих государств, но и для всего «развивающегося мира» вообще. Таким образом, становится очевидным, что Россия должна сохранить и сделать ещё более тесным политическое, экономическое и гуманитарное взаимодействие с государствами Латинской Америки.
Латинская Америка с большой надеждой смотрит на Россию. Это связано не только с историей наших взаимоотношений, но и с определенной моральной и духовной близостью. В связи с этим, в странах региона возрастает интерес к Православию. Отметим такие явления, как переход в Православие (в юрисдикцию Православной Церкви Америки) Мексиканской Старокатолической Церкви. Русская Православная Церковь также начинает идти на встречу этой заинтересованности. Она уже активно действует на латиноамериканском направлении. Можно привести пример открытого в 2008 году в историческом центре Гаваны большого православного храма в честь Казанской иконы Божией Матери, который стал и важным миссионерским центром, а также обещание Уго Чавеса построить кафедральный собор Русской Зарубежной Церкви в Каракасе.
Продолжение политической, дипломатической и гуманитарной работы по развитию отношений со странами Латинской Америки позволит России стать одним из главных экономических и моральных ориентиров для этих государств.
Африка
Африка, вопреки расхожему мнению дилетантов, не является «забытым» континентом, не оказывающим никакого влияния на геополитические процессы. Для многих в политических и экспертных сообществах России будет откровением, что Африка является континентом православного бума. Начало этому буму положил выдающийся иерарх современности, Архиепископ Кипрский Макариос, который, будучи президентом Кипра, сумел убедить африканцев в том, что Православие не является колониальной религией, что для них было принципиально важно.
Сейчас целые епархии, семинарии, миссии открываются в тех государствах Африки, где их до сих пор не было и в которых их до недавнего времени было даже трудно себе представить — например, на Мадагаскаре. Это напрямую касается России, потому что наша страна, как правопреемница СССР, была создателем кадров для политической и технологической элит африканских стран. И несомненным упущением российской политики является то, что православный бум в Африке не имеет никакого отношения к России, хотя именно здесь, в «Третьем Риме», должны готовиться кадры. Поэтому мы считаем первым шагом к этому открытие миссионерского прихода и Православного Богословского факультета в Университете Дружбы Народов, где учатся именно выходцы из африканских и латиноамериканских стран.
Причиной невовлеченности России в африканский бум Православия является именно нарочитая секулярность российского политического экспертного сообщества, которое отмахивается от этих тем, как от второстепенных.
***
Завершая внешнеполитическую часть доклада отметим, что такие важные темы, как исламский мир и китайский проект требуют отдельного глубокого осмысления и исследования. АПЭ намерена активно заниматься этими исследованиями. При этом мы намерены исходить из следующих фундаментальных принципов: во-первых, продвижение геополитических интересов России как исполнителя катехонической миссии «Третьего Рима» должно происходить по всем направлениям, а во-вторых, интересы «Третьего Рима» как защитника и помощника в миссии Православия распространяются на весь мир. Отметим, что Архиерейский собор Русской Православной Церкви, отмеченный на январь 2011 года, наметил ключевой темой миссию на Дальнем Востоке России, что предусматривает миссионерскую работу среди китайской, корейской, вьетнамской и прочих диаспор стран Азиатско-Тихоокеанского региона, которые в последнее время очень активно представлены в России.
К. Фролов, К. Логинов