Н.В. Шелгунов. К молодому поколению

Н.В. Шелгунов. К молодому поколению
Сентябрь 1861 г.
… Государь обманул ожидание народа: дал ему волю не настоящую, не ту, о которой народ мечтал и какая ему нужна… Государь показал полнейшее презрение ко всему народу и к лучшей, т.е. к образованнейшей, честнейшей и способнейшей части русского общества – к народной партии: все дело велось в глубочайшем секрете, вопрос разрешался государем и помещиками, никто из народа не принимал участия в работе, журналистика не смела пикнуть… Все это не может и не должно быть прощено правительству. Не народ существует для правительства, а правительство для народа…
Нам нужен не царь, не император, не помазанник божий, не горностаевая мантия, прикрывающая наследственную неспособность, мы хотим иметь главой простого смертного, человека земли, понимающего жизнь и народ, его избравший. Нам нужен не император, помазанный маслом в Успенском соборе, а выборный старшина, получающий за свою службу жалованье… Мы не отвергаем важности факта, заявленного манифестом 19 февраля; но мы видим важность его не в том, в чем видит его важность правительство. Освобождение крестьян есть первый шаг или к великому будущему России или к ее несчастью; к благосостоянию политическому и экономическому или к экономическому и политическому пролетарству. От нас самих зависит избрать путь к тому или другому…
Если Александр II не понимает этого и не хочет добровольно сделать уступки народу, тем хуже для него. Общее неудовольствие могло бы еще быть успокоено, но если царь не пойдет на уступки, если вспыхнет общее восстание, недовольные будут последовательны, они придут к крайним требованиям. Пусть подумает об этом правительство, время поправить беду еще не ушло, но пусть оно и не медлит…
Молодое поколение!.. Мы обращаемся к вам потому, что считаем вас людьми, более всего способными спасти Россию, вы настоящая ее сила, вы вожаки народа… Мы верим в свои свежие силы; мы верим, что призваны внести в историю новое начало, сказать свое слово, а не повторять зады Европы…
Если для осуществления наших стремлений – для раздела земли между народом – пришлось бы вырезать 100 тысяч помещиков, мы не испугались бы и этого…
Мы хотим, чтобы власть, управляющая нами, была власть разумная, власть, понимающая потребности страны и действующая в интересах народа. А чтобы она могла быть такой, она должна быть из самих масс выборная и ограниченная.
Мы хотим свободы слова, т. е. уничтожения всякой цензуры, хотим развития существующего уже частью в нашем народе начала самоуправления… Наша сельская община есть основная ячейка, собрание таких ячеек есть Русь. Везде должно проходить одно начало… Мы хотим равенства всех пред законом, равенства всех в государственных тягостях, в податях и повинностях.
Мы хотим, чтобы денежные сборы со страны не шли неизвестно куда, чтобы их не крали, чтобы правительство давало народу отчет в собранных с него деньгах. Мы хотим открытого и словесного суда, уничтожения императорской полиции – явной и тайной, уничтожения телесного наказания.
Мы хотим, чтобы земля принадлежала не лицу, а стране, чтобы у каждой общины был свой надел, чтобы личных землевладельцев не существовало… чтобы каждый гражданин, кто бы он ни был, мог сделаться членом земледельческой общины, т. е. или приписаться к общине существующей, или несколько граждан могли бы составить новую общину. Мы хотим сохранения общинного владения землей с переделами через большие сроки. Правительственная власть не должна касаться этого вопроса…
Мы хотим уничтожения переходного состояния освобожденных крестьян; мы хотим, чтобы выкуп всей личной земельной собственности состоялся немедленно. Это путь мирный, и мы хотели бы, разумеется, чтобы дело не доходило до насильственного переворота. Но если нельзя иначе, мы не только не отказываемся от него, но мы зовем охотно революцию на помощь к народу…
Мы хотим полного уничтожения следов крепостного права, уничтожения развитого им неравенства в земледелии; мы хотим полного обновления страны. Мы хотим уничтожения мещанства, этой неудавшейся русской буржуазии, выдуманной Екатериной II… Им должна быть дана земля.
Мы хотим сокращения расходов на бесполезно громадную армию…
Мы хотим, чтобы срок службы солдату не была целая вечность, убивающая в нем все гражданские способности, все человеческие силы, делающая его никуда негодным в отставке. Мы хотим, чтобы солдат шел в службу охотой, чтобы она предоставляла ему выгоды, чтобы срок службы был 3–5 лет, чтобы солдат не отрывался окончательно от своей родной избы… Пусть наше войско будет ополчением: пусть каждая губерния составляет свою дружину…
Мы хотим сокращения расходов на все управление, мы хотим уничтожения вредных для народа управлений, как Министерство государственных имуществ, Министерство двора, удельное управление…
Мы хотим сокращения расходов на царскую фамилию…
Мы хотим освобождения из казематов и возвращения из ссылки всех осужденных за политические преступления; мы хотим возврата на родину всех политических выходцев…
Наконец, мы хотим совершенного изменения основных законов…
Но кому мы указываем эту программу? Кто станет ее выполнять?
… Надежду России составляет народная партия из молодого поколения всех сословий; затем все угнетенные… Довольно дремать, довольно заниматься пустыми разговорами… Довольно корчить либералов, наступила пора действовать…
Говорите чаще с народом и солдатами, объясняйте им все, чего мы хотим и как легко всего этого достигнуть; нас миллионы, а злодеев сотни… Если каждый из нас убедит только десять человек, наше дело и в один год подвинется далеко. Но этого мало. Готовьтесь сами к этой роли, какую вам придется играть; зрейте в этой мысли, составляйте кружки единомыслящих людей, увеличивайте число прозелитов, число кружков, ищите вожаков, способных и готовых на все, и да ведут их и вас на великое дело, а если нужно, то и на славную смерть за спасение отчизны тени мучеников 14 декабря!