Ченслер. Книга о великом и могущественном царе, 1553 г.
ИЗ ЗАПИСОК ЧЕНСЛЕРА
В 1553 г. в устье Северной Двины впервые прибыл английский корабль, которым командовал англичанин Ченслер. Он написал краткую записку под названием «Книга о великом и могущественном царе». Печатается по книге «Чтения в обществе истории и древностей российских», 1884, книга IV, стр. 5–6.
Этот князь повелитель и царь над многими странами, и его могущество изумительно велико. Он может вывести в поле 200 и 300 тысяч людей; сам он никогда не выступает в поле менее чем с 200 тысяч людей, и когда он выступает в поход, еще оставляет на границах войска, численность которых не мала. На лифляндской границе он. держит до 40 тысяч человек, на литовской – до 60 тысяч, против ногайских татар – тоже 60 тысяч людей, – просто удивительно слушать, к тому же он не берет на войны ни крестьян, ни торговцев. Все его военные – всадники, пехоты он не употребляет, за исключением служащих при артиллерии и прислужников, которых будет тысяч 30. Всадники-стрелки имеют такие же луки и ездят верхом так же, как и турки. Доспехи их состоят из кольчуги и щита на голове. Некоторые покрывают свои кольчуги бархатом или золотой или серебряной парчей; это их страсть – одеваться роскошно в походе, особенно между знатными и дворянами. Как я слышал, украшения их кольчуги очень дороги, отчасти я и сам видел, иначе едва ли бы поверил. Сам князь одевается богато свыше всякой меры; его шатер покрывается золотой и серебряной парчей, до того усыпанной драгоценными камнями, что чудно смотреть; я видел шатры королей английского и французского, которые великолепны, однако же и не походят на этот.
В сражении они без всякого порядка бегают поспешно кучами; почему они неприятелям и не дают битв большей частью, а если и дают, то украдкой, исподтишка. Я думаю, что под солнцем нет людей, способных к такой суровой жизни, которую ведут русские. Хотя они проводят в поле два месяца, когда промораживает землю уже вершка на 2 вглубь, но простой солдат не имеет ни палатки, ни чего-либо иного над своей головой; обычная их защита против непогоды – войлок, выставляемый против ветра и непогоды; когда навалит снегу, солдат огребает его, разведет себе огонь, около которого и ложится спать. Так поступает большая часть из них, исключая дворян, доставляющих себе на собственный счет другие припасы. Но и такая жизнь в поле не так удивительна, как их крепость: каждый должен добыть й привезти провизию для себя и своей лошади на месяц или на два; сам он питается водою и овсяною мукою, смешанными вместе, лошадь его ест зелень и ветки и т. п. Несмотря на все это, русский работает и служит очень хорошо. Спрошу я вас: много ли найдется между нашими хвастливыми воинами таких, которые могли бы пробыть с ними в поле хотя бы один месяц?
Не знаю ни одной страны около нас, которая славилась бы такими людьми и животными. Теперь, что могло бы быть совершено этими людьми, если бы они были выучены порядкам и познаниям цивилизованных войск. Если бы этот князь имел в своей стране людей, которые могли бы выучить их вышесказанным вещам, то я думаю, что два лучших и сильнейших христианских государя не могли бы соперничать с ним, вследствие его могущества, суровости и выносливости его народа и лошадей и тех незначительных издержек, которых стоят ему войны. Исключая иностранцев, князь не платит никому жалованья (иностранцы получают ежегодное жалованье, но небольшое); воины из его областей служат на собственный счет, исключая, что стрельцам он дает жалованья на порох и пули, т. е. в его землях никто не получает ни гроша жалованья. Если же кто-нибудь заслужит перед ним, то князь жалует ему поместье или кусок земли, за что получивший обязан быть всегда наготове явиться с таким числом людей, какое укажет князь.
